Всё это время, все эти две недели, придурок Гэн не давал покоя. После того вечера ей и думать о нём спокойно было сложно, что уж говорить про зрительные контакты! А он, будто совсем не замечая, продолжал играть в свою игру и преследовать девушку, писать ей странные сообщения, присылать странные, но довольно милые, открытки при том, что она своим игнором ясно давала понять, что говорить с ним не собирается.
В школе Азуса старалась вести себя нормально, изредка перекидывалась с ним несколькими фразочками. Она пыталась забыть, но у неё никак не получалось. И из-за этого все её попытки выглядеть естественно были смешными – она всё так же пыталась убежать от любых контактов с ним, и даже перестала называть его дебилом или кем-то подобным.
Каждый божий день он присылал ей кучу сообщений с вопросами по типу «Малая, ты чего?», пару раз даже заявился лично, но Накамура продолжала гнуть свою линию и игнорировала его. Ну почему он на самом деле такой тупой? Как он вообще может вот так вот спокойно грузить её своим вниманием после того, что произошло? Неужели он не понимает, что она просто не может находиться с ним наедине? Неужели у него настолько маленький мозг, что он им не может сообразить, что это как минимум будет выглядеть странно? И девушке будет чертовски неловко?
Но апогей своей тупости он показал в четверг.
Время уже близилось к ночи, когда она лежала на кровати и читала новую главу своей любимой вебки. Закончив, она перевела взгляд на часы. 22:28. Ух, кажется, засиделась. Азуса, как большая любительница хорошего сна, обычно уже спала в это время и видела очередной какой-то очень классный сон. Но сегодня столько всяких новинок вышло, что она попросту не могла не прочитать их все. К тому же, завтра ничего ужасного не должно было произойти.
Она постепенно начинала забывать о произошедшем. В последнее время Гэн перестал доставать её, куда-то постоянно убегал сразу после школы. И Азуса уверяла себя, что она даже рада такому развитию событий, ей ведь так легче, хотя где-то в глубине души чувствовала себя немного одиноко. Хоть и была Ариса, практически весь день развлекающая рыжую, ей явно не хватало этих вечерних смсок, которые Накамура так нагло игнорила, но ни одну из них не удаляла.
Она уже хотела ложиться спать, как вдруг с улицы раздался громкий звук гитары, и она сразу почуяла неладное. А когда Гэн заорал, так вообще присела на краешек кровати и подпёрла руками голову. Какой же он дебил. Дегенерат. Имбицил. Придурок. Лапочка. Переросток тупорылый. Червь безмозглый. Милашка. Псина сутулая.
Но, благо, это продолжалось не долго, ведь своим ором он пробудил кого-то из соседей, и тот пригрозил вызвать полицию. Хоть и девушка понимала, что никто и не подумает, что всё это представление было специально для неё, ей было очень стыдно, и на следующий день она старалась не встречаться взглядами с соседями, которые приблизительно в то же время выходили на работу.
Она так и не смогла уснуть. Тупой Гэн, ты за это поплатишься. Из уроков она взяла ровным счётом никакой информации. Хотелось спать, и мысли её были лишь о своей кроватке. И о Гэне, который всё это время сверлил взглядом её спину. Он думает, что она этого не почувствует?
Может, и правду дать ему то, что он хочет, чтобы он наконец оставил её в покое?
Так она думала до тех пор, пока не закончились уроки, и убийственный взгляд юноши прямо пронял её до дрожи. Она быстро собрала свои вещи и, растворившись с толпой, попыталась незаметно выбежать из школы и спокойно себе пойти домой. Но у судьбы на неё были другие планы. Её останавливают за руку, и она поворачивается, злобно глядя на того, кто посмел влезть в её личное пространство. Сомнений не было, так нагло себя вести мог только Гэн. И она не ошиблась. Перед ней стоял высокий парень, как-то виновато глядя на неё.
- Что тебе от меня нужно? Я занята.
Она хотела вырвать руку, но хватка его оказалась сильнее.
- ХОРОШО! Я ПОЙДУ С ТОБОЙ, НО ПОСЛЕ ЭТОГО ТЫ ОТ МЕНЯ ОТСТАНЕШЬ!
Теперь она рывком забрала свою руку и уверенно, будто она сама парковала машину, направилась в сторону к выходу. Но ведь она на самом деле не знала, куда на самом деле нужно идти, и в какой-то момент Азуса остановилась, дожидаясь своего сталкера, а затем последовала за ним.
По дороге они ехали молча, и только лёгкая мелодия скрашивала эту тишину. Накамура просто молча смотрела в окно. Разговаривать с Гэном желания особо не было. Она так выбесил её за всё это время, что хотелось ещё раз заехать ему между ног, а потом ещё побить ударами по печени, но она себя сдерживала. Когда машина остановилась возле её дома, она быстро выпрыгнула, булькнув напоследок «Сама разберусь» и побежала домой.
Ну и что делать? Смысла игнорировать парня не было – он, наверное, готов был уже двери выломать. Можно было бы попросить отца помочь ей избавиться от надоедливого ухажёра, но его, как на зло, не было дома. И, судя по записке на столе, не будет ещё несколько дней. Всё складывается как нельзя лучше.
Громко проскулив, она открыла ногой дверь в свою комнату, швырнула сумку в дальний угол, а сама упала лицом на кровать. И лежала так минут с пять, а потом перевернулась и ещё столько же разглядывала потолок. Может, всё-таки, убежать? Но куда? Входная дверь – не вариант, Такэути сразу поймает её. Через окно? Но там высоко. Можно использовать простыню в качестве каната.
Ладно, Азуса, встреть свою судьбу лицом к лицу. В конце концов, мужик ты или нет?
Она лениво поднялась с кровати и подошла к шкафу. Что-то тёплое, да? Такого добра у неё навалом, учитывая любовь Накамуры к температуре выше комнатной. Но вопрос был в другом: что бы такого выбрать, чтобы не жаль было испачкать? На глаза сразу же попался чёрное худи с довольно странным и даже немного криповатым рисунком на груди и черепушками на рукавах. Когда-то это была её любимая кофта, поэтому она носила её чуть ли не каждый раз, когда выбиралась в город. И из-за этого она затёрлась, рисунок в некоторых местах начал отпадать. Идеально. В придачу со спортивными брюками и кроссовками образ смотрелся довольно даже цельно, и теперь никто не посмеет упрекнуть её в женственности.
Сначала она надела брюки. Но вот дальше начались проблемы. Замочек бюстгальтера никак не хотел поддаваться ловкости её ручек. Точнее, ручки её не были такими ловкими, как в молодости, и она попросту не могла застегнуть его.
В этот момент дверь комнаты резко открывается и на пороге вырисовывается знакомая фигура. Азуса не видела его, но была уверенна, что так нагло без стука врываться в её комнату может только Гэн.
- Да че ты возишься, у нас и так времени мало.
Он быстрым шагом приблизился к девушке и помог застегнуть замочек лифчика. От его холодных рук по телу пробежали мурашки, и Азуса поспешила отскочить в сторону. Хорошо, что она всё это время стояла спиной к двери, и парень не увидел то, что ему нельзя было видеть.
- ПОШЁЛ ВОН, - она подхватила с кровати кофту и, прикрывая ей свою грудь, вытолкала юношу из комнаты, громко хлопнув дверью ему перед носом. ЧТО ЗА НАГЛОСТЬ. НУ ПОГОДИ, ТАКЭУТИ. ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО РЕШИЛ ВЗЯТЬ МЕНЯ С СОБОЙ.
Через несколько минут она вышла из комнаты уже одетая и с небольшим рюкзачком на спине. Она ничего не сказала, лишь окинув презрительным взглядом юношу, громко хмыкнула и вышла из квартиры.
Всю дорогу до его дома она так же молча разглядывала всё вокруг. Накамура редко выезжала за границы города, разве что на экскурсиях в школе, поэтому сейчас мир открывался для неё с другой стороны. Она провожала взглядом чуть ли не каждую козочку, тихо протягивала «ваааааауууууу» при виде полей и время от времени с удивлением поглядывала на Гэна, типа ты и правду видишь всё это каждый день, но потом резко вспоминала, что она обижена, и отворачивалась.
Машина остановилась, но Азуса всё так же продолжала молча смотреть в окно. Надеюсь, он не задержится надолго.

Отредактировано Накамура Азуса (2019-10-29 17:15:31)

Гэн вышел из машины, и Азуса с облегчением вздохнула. Это напряжение в воздухе не давало покоя. И как теперь вернуться к тем невинным разговорам, что были раньше? Тупой Гэн, и нужно тебе было всё портить своей нелепой выходкой!
Пока Гэн бегал как угорелый туда-сюда, Азусе нужно было как-то развлечь себя. Конечно, смотреть, как холопы работают, первое время было довольно весело, но вскоре и это занятие ей наскучило.
- Думаю, он не обидится, если я тут немного пороюсь.
Взгляд сразу падает на бардачок. Открыв его, девушка сразу замечает небольшой блокнотик, так сильно манивший её своей яркой обложкой. Ничего не же будет, если она краем глаза заглянет внутрь, правда? Тонкими пальчиками она раскрывает блокнот прямо посередине и водит глазами по от руки написанным строчкам.
- Бьет прямо в сердце, хватаюсь рукою… Смотрю из щели, как ты за стеною… Ртом своим ловишь сэнсэя палку…
Она резко захлопывает блокнот и спешит засунуть его обратно. Кто это написал, и что это делает в бардачке Гэна? А что, если он сам такое написал? Чушь какая-то. Такой идиот вряд ли способен дважды два сложить, не то, что слова зарифмовать. Но ладно, сейчас ей меньше всего хочется думать о том, кто мог написать… такое. Она продолжила рыться. Всё, как и говорил Гэн: салфетки, полотенце (надеюсь, чистое), злосчастный блокнот с ручкой и пачка сигарет. А что это так в углу валяется? Она немного приподнимает полотенце, а затем резко закрывает бардачок. Будем надеяться, она его не сломала.
Азуса вновь заскучала. Азуса вновь начала рассматривать виды сквозь окно. Как жаль, что уже несколько минут они не менялись. Правда, кое-что заставило девушку взбодриться и поднять свою голову с подпирающей её руки. Это что, чья-то голова промелькнула? Но только девушка поворачивалась головой в нужную сторону, как странное явление исчезало. Наверное, показалось. Она тяжело выдохнула и вновь опустила голову на руку.
Да быть того не может! Краем глаза она снова увидела голову. Но уже не одну, а целых три! И они двигались! Конечно, подозрения о том, что Гэн включил какой-то психоделический газ, а сам вышел, были. Но он ведь не поступил так жестоко с Азусой. Ведь правда? Девушка ошарашенно наблюдала за происходящим, пока из-за забора не показалась маленькая ручка и помахала ей. Накамура не была уверена, что это приветствие (?) было адресовано ей, но она почему-то автоматически помахала в ответ. И махала так ещё несколько секунд после того, как головы где-то скрылись и после больше не появлялись.
Как-то это всё очень странно.
Вскоре Гэн вернулся, и в салоне вновь повисала эта напряжённая атмосфера. Азуса развернулась к нему лицом, оглядела с ног до головы, про себя подметив, что его слегка потрёпанные джинсы в таком положении обтягивают там, куда ей вообще не стоило смотреть, а белая футболка с коричневой курткой довольно хорошо подходят к его фактуре. Стоп, Накамура, хватит его разглядывать. Она ведь в обиде. Азуса резко отворачивает голову, и больше ни слова не роняет на протяжении всего пути.
Конечно, ей было очень интересно, что это за мелкие существа тусили у него во дворе. НО ОНА ВЕДЬ ОБИДЕЛАСЬ. Поэтому и молчала, поэтому и сдерживала своё любопытство.
Когда машина остановилась, она ещё с минуту посидела внутри, чтобы показать Гэну, насколько сильно она обижена, и только потом горделиво вылезла наружу.
- А тут и правду красиво.
Трудно признавать, но это место и правду выглядело волшебным. Ни единой души, только они и природа. Правда, если бы тут был хоть кто-то один из их друзей, вся эта обстановка была бы не настолько смущающей, но Азусе и так было нормально. Она уже планировала, как закроется в своей палатке и не будет вылезать оттуда до завтрашнего дня, а потом со спокойной совестью будет отшивать Такэути, обосновывая это тем, что она ведь сделала то, что он от неё хотел.
Гэн начал возиться с палатками, а девушка не знала, куда себя деть. Что-то внутри говорило ей помочь, но ОНА ВЕДЬ ОБИДЕЛАСЬ. Так что пусть сам всё делает.
Когда первая палатка уже стояла, она тут же закинула внутрь свой рюкзак, а после и сама залезла внутрь, таким образом заявляя, что это – её жилище.
А Гэн всё возился с другой палаткой. Довольно долго возился. Это забавило Азусу, и она, конечно же, не могла упустить такую возможность лишний раз подколоть его.
- Ты что, за три секунды забыл, как палатки ставить? – она высунулась головой из дырки в ткани и посмотрела в сторону, где юноша возился со своим жилищем на эту ночь. И молча застыла на несколько секунд.
- Ну ты и лох, конечно.

Так этому нахалу и нужно! Пусть теперь думает, где будет укрываться от лесных жителей, пока она будет спокойно спать в своей шикарной четырёх звёздочной палатке. Конечно, где-то в глубине души ей было жаль юношу, ведь ему предстояла явно сложная ночка, но он ведь сам виноват! Это ведь он вытащил её непонятно куда! Не она его!
Дабы лишний раз мысленно не жалеть Гэна с его милой мордашкой, она залезла обратно в палатку и достала из своего рюкзака телефон. Нужно же как-то себя развлекать.
- Отлично, тут вообще сети нет.
А ведь она так хотела посмотреть какие-то видео на ютубе, позалипать в инстаграме, написать пару гневных твитов о том, какой Гэн идиот. Но в итоге лишь игралась в злых птичек, пока на экране не появился значок батареи, свидетельствующий о том, что нужна подзарядка. Тихо проскулив, она залезла рукой в кармашек рюкзака, а потом тяжело выдохнула и спрятала телефон.
- Отлично, я ещё и павер забыла.
И что теперь делать? Не говорить же с Гэном. Может, просто лежать тут вот так вот и ждать, когда же всё это закончится? Да, это отличный план!
Был бы, если б к вечеру не начало холодать. И почему она не додумалась взять с собой какой-то плед? Или одежду потеплее? Типа зимней куртки? Она села и скрестила руки на груди. Так было теплее. Но всё равно недостаточно тепло. Азуса и сама заметила, как начала труситься от холода, и с этим нужно было что-то делать. Благо, на помощь пришёл Гэн.
— Киса, выходи, я чай приготовил.
Что? Чай? Мне послышалось? Чай? Он? Приготовил?
Азуса не верила услышанному. Она высунула голову и немножко некультурно приоткрыла в удивлении рот. Когда он всё успел? И костёр развести, и плед постелить, и чай приготовить. И, самое главное, почему она не слышала ничего? Неужели ненависть настолько поработила ей разум?
Предложение согреться было слишком заманчивым, и девушка не смогла отказаться. Всё так же дрожа от холода, она подошла к костру, где сразу же почувствовала приятное тепло. Она присела возле костра и блаженно прикрыла глаза. Как же хорошо. Вечер. Тишина. Тепло. Гэн рядом. Последнее, пожалуй, не особо вписывалось в картину умиротворения, но такова была реальность, и с ней нельзя было поспорить. Он налил чай в крышку маленького котелка и протянул его Азусе. Она с недоверием осмотрела содержимое.
- Ты вообще где воду взял? В озере? Ты в курсе, что её нужно обеззараживать перед тем, как пить?
Но даже возможность подхватить какую-то заразу не смогла остановить это юное тело. Некоторое время она просто сидела и грела руки о горячую посудину, а потом начала потихоньку отпивать горячего согревающего напитка, чтобы не обжечься, и пристально наблюдать на тем, что делает ей друг. Зачем ему ещё одна кофта? Он замерз? Эта кофта выглядела знакомо, и когда юноша подошёл ближе, а узор можно было частично увидеть, сомнений не оставалось. Это ТА САМАЯ кофта, в которую Азуса две недели назад вгрызлась зубами. И нужно было ему брать именно её?
Гэн почему-то подошел к девушке и забрал у неё чай. В смысле? Он специально дал его ей раньше, а теперь отбирает назад? Он дразниться? Но дальше последовало то, чего не мог ожидать никто. Он прост нагло начал стягивать с неё кофту.
И Азусу это очень сильно выбесило. Так он привёз её сюда, чтобы отыметь? Использовать и бросить тут? Да как она вообще могла повестись на всё это? Ну подожди, Такэути, сейчас она от тебя отобьётся, а потом отрежет тебе яйца.
Она упиралась, материла парня всеми известными и неизвестными, о существовании которых сама не догадывалась, словами, пихалась ногами, да только ничего не помогло. В конечном итоге она всё равно сидела на покрывале в одном лифчике.
- ДА ЧТО ТЫ СЕБЕ ВООБЩЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ, ДЕБИЛА КУСОК? ХОТЯ НЕТ, ТЫ НЕ КУСОК. ТЫ, БЛЯТЬ, КОНЧЕННЫЙ ДЕБИЛ! КАКОГО ХЕРА ТЫ СНЯЛ С МЕНЯ КОФТУ?
Непонятно, что с ним случилось дальше, но в какой-то момент Азуса почувствовала, как что-то тяжелое и тёплое упирается в неё, она не выдерживает и сама падает. ЭТОТ ПРИДУРОК УПАЛ ЕЙ ПРЯМО НА СИСЬКИ. И, кажется, совсем не спешил слазить. Он хочет, чтобы ему помогли?
- БЫСТРО СЛЕЗ С МЕНЯ, ДЕГЕНЕРАТ.
Она злобно шипела всевозможные проклятия и пихала его руками в голову. Кажется, сработало. Он поднялся на колени, рассмеялся, а после упал на плед возле неё.
- Ты что, совсем кукушкой поехал?
Азуса приподнялась на локтях и хотела было сказать что-нибудь ещё обидное, но лёгкий ветерок, прошедшийся по спине, напомнил ей, что она сейчас была практически голой. Накинув на себя кофту Гэна, что как раз лежала уже на её ногах, она села и взяла в руки свой чай. Волосы так и оставила под кофтой, так теплее будет.
- Зачем ты это сделал? – уже спокойно спросила она, отпив немного тёплой жидкости.
- Ты о чем?
- Не притворяйся, ты всё прекрасно понимаешь. Зачем ты снял с меня кофту?- она отложила импровизированную чашку в сторону и, упираясь рукой о землю, повернулась к Гэну.
- Я думал на тебе хоть что-то еще есть, я же сказал одеться потеплее, нет? — он мимолетно глянул на нее, а затем снова вернулся к небу.
- А чем тебе моя одежда не подошла? Мне было тепло, пока ты не додумался стянуть с меня худи!
- Ты дрожала как кленовый лист в холодных ветрах Канады, — о как задвинул. — Я хотел одеть тебе под худи свой свитер.
- Что же, похоже, твой тупой мозг не способен запоминать больше двух действий одновременно, и из «раздеть-одеть» ты смог осилить только «раздеть», - она прилегла на плед возле него и пнула его ногой. – Ты такой тупой, Гэн.
- Ты же начала бить меня ногами! — воскликнул он одновременно из-за возмущения и ее пинка, а затем перевел взгляд на нее, лежащую рядом. — Холодно?
- Нет, не холодно, - она шмыгнула носом. – Ну только немного.
Гэн молча повернулся к ней боком и свободной рукой подгреб под себя, прижимая ближе. Своим лбом она могла почувствовать его теплое дыхание.
- Эй, отвянь, - но она не пиналась, не спешила сразу убегать. Ей нравилось тепло, исходившее от его тела, ей нравилась такая близость.
- Погрейся... — прошептал Гэн. — Ты... ты можешь погреться со мной... Мое тело как паравозик... Чу-чу-чух! Хочешь ли ты поспать со мной в палатке? Чу-чу-чух!
Азуса молча приподнимается и смотрит на «паравозика».
- Ты только что сказал... поспать с тобой?.. – она возвращается обратно, но уже ложиться на бок и прижимается вплотную к его груди. – Будь благодарен, я разрешаю тебе провести эту ночь в моих королевских хоромах. Но ты будешь спать на коврике возле моей собачки.
Она поворачивается лицом к небу.
- Сегодня так ясно. Я даже вижу Большую Медведицу.
Она вновь разворачивается лицом к груди юноши и втыкается в неё носом. Холодно, слишком холодно.

Она уже не первый раз задаётся этим вопросом, но ЧТО, ВАШУ МАТЬ, СЕЙЧАС ПРОИЗОШЛО? Откуда берутся эти спонтанные порывы? Почему она не может контролировать себя? Почему ОН так действует на неё?
Азуса долго не могла заснуть. Сердце бешено колотилось, и казалось, что этим она распугивает всех зверей в округе. Почему ОН так спокойно заснул? Почему ОНА должна страдать в одиночку? Почему её вообще это так заботит? Почему она боится и пальцем пошевелить, чтобы не разбудить его? ПОЧЕМУ? Она просто лежала, уткнувшись взглядом в ткань палатки, пока рой мыслей жужжал у неё в голове. Хуже всего было, что ответа на свои вопросы она всё никак не могла отыскать.
Ближе к полночи ей всё же удалось заснуть под тихое, ровное, спокойное дыхание Гэна.
Ей ничего не снилось. Абсолютно ничего. Такого давно не случалось.
Проснулась она утром, когда солнце ещё скрывалось за кроной деревьев, и сразу же приподнялась. Рука Гэна теперь легко сползла с её живота, и она свободно могла выбраться на улицу, совершенно не беспокоясь о том, что она может разбудить юношу. Как будто она беспокоилась, конечно.
- Прохладно.
Она подносит руки ко рту и выдыхает на них горячий воздух. Слишком холодно, чтобы сидеть на улице, да и в машине, скорее всего, не теплее. Что же, скоро рассвет, выхода нет, палатку открой и залазь к Гэну.
Сначала она сидела, развернувшись к нему спиной, и разглядывала свой смартфон. Надежда на то, что его батарея была на 100% заряжена, быстро исчезла, как только она попыталась включить гаджет. Беда то какая. И что же теперь делать? Она развернулась передом к мирно спящему Гэну. Он так мило сопел, что ей даже на секунду стало жалко его за все те муки, к которым она подвергает его. Но потом в голове сразу всплывают картинки того, как ОН подвергает её мукам, и желание прижать к груди и погладить по головке резко сменяется желанием ещё раз хорошенько заехать по лицу. По этому миленькому личику, которое сейчас выглядит таким сладеньким, что прямо хочется съесть.
Азуса хватает своё одеяло и резко вылетает из палатки. Что за дебильные мысли лезут ей в голову? Всё оставшееся время она больше ни разу не залезет в палатку. Даже, если из-за этого ей придётся спать на улице. Она НИ ЗА ЧТО не полезет больше в одну палатку с ЭТИМ.
Не мешало бы развести костёр, чтобы подогреть вчерашний чай. Да и привести себя в порядок тоже не помешало бы. Правда, придётся вернуться в палатку. Но ведь ненадолго, ничего плохого не случится?
Ничего плохого и не случилось. Такэути всё так же мирно сопел. Интересно, что ему снится?
Азуса забрала свой рюкзак и поспешила удалиться. Слишком уж напряжно было там находиться. Она взяла крышку от колетка, что вчера служила ей чашкой, набрала немного воды, чтобы умыться и привести себя в порядок. После она уложила волосы в хвост – так намного удобнее.
Она не очень сильно разбиралась во всех этих кострах и прочей ереси, поэтому слабо представляла, нужно ли для этого что-то кроме палок и спичек. Она правда старалась – собрала большую кучу веток, даже пыталась поджечь их, но развести костёр почему-то не никак не получалось.
А есть ведь хочется. И с каждой минутой всё сильнее и сильнее. А запасы сладостей в машине не вечны.
Что же, хочет того Гэн или нет, но ему пора вставать. Сначала она пыталась голосом разбудить его, но ничего не получалось. Потом она приоткрыла «дверцу» палатки и тыкала пальцем ему в пятку, щекотала его. Тоже ничего. Что же, Гэн, ты сам выбрал свою участь.
Она тихо (хотя, в этом случае не было никакой необходимости), словно какая-то грациозная хищница, пробралась внутрь палатки и, стоя на коленях, начала внимательно разглядывать мирно спящего юношу. А затем просто что есть силы дала ему пощёчину, он чего бедолага сразу же проснулся.
- Что случилось? Тебе приснился кошмар? – она положила руку туда же, куда буквально несколько секунд назад смачно залепила, и ласково погладила его по щеке. – Я зашла сюда забрать свой рюкзак, а ты вдруг так резко дёрнулся? Всё хорошо?

Азуса была явно довольна тем, что тупой Гэн даже и не подумал о том, что она обнаглела настолько, что просто так, без особой на то причины, заехала ему по лицу. Хотя, причина была – почему это он так долго спал, оставив её в одиночестве с собой и миром вокруг? Он ведь сам вытащил её в такую глухомать, а теперь просто так сопит себе под нос пол дня? Не уж, такого она позволить точно не могла.
Такэути даже немного удивил девушку. Оказалось, не все миелиновые волокна его утратили миелиновую оболочку, и он всё же мог хоть немного соображать. Хотя, она была более уверенной в том, что он просто режима своего придерживается, а не беспокоится о том, что его подруга голодна. Конечно, эта подруга и сама могла бы себе что-то приготовить, но зачем, если есть Гэн?
А потом они сели есть. Чёрт, неужели он рассчитывал на то, что она позволит ему спокойно есть с ней из одной тарелки? Да ни в жизни! Вообще, в другой ситуации, она бы просто отобрала у него тарелку, и хрен бы что Гэн ел сегодня. Но где-то в глубине её души были остатки совести, поэтому она хоть изредка и смотрела на него исподлобья, но еду не отбирала. Было бы крайней гранью наглости отбирать еду у человека, которые её и приготовил.
А потом они начали чаёвничать. Не знаю, какая муха, а судя по всему она была очень большая, укусила Гэна, но он почему-то решил, что может просто так безнаказанно лапать Азусу, и свободно обхватил её рукой за талию и притянул к себе. Но она особо и не сопротивлялась: иногда толкала его кулаком в бок, когда рука либо опускалась слишком низко, либо поднималась слишком высоко, но в остальное время она сидела спокойно. Такое положение было крайне удобно для неё самой. Во-первых, ей не было холодно. Да, конечно, в двух кофтах замёрзнуть было сложно, но это ведь Азуса. Для неё комнатная температура – это уже мало. Во-вторых, на него можно было опереться. Ну а что? Хочет лапать, пусть и держит. В-третьих, ей просто нравилось чувствовать его возле себя. Ей нравилось это спокойствие, уверенность в том, что он сейчас не сделает никакой подлянки. Он ведь мог спокойно встать, и Накамура бы в итоге упала на плед и разлила на себя горячий чай, но она понимала, что он скорее сам упадёт и обожжётся чаем, нежели позволит такому произойти с ней.
А дальше он встал и позвал её пойти за собой. Разум настойчиво твердил не идти, но ноги не слушались. Она отложила посудину, что служила им чашкой, и послушно последовала за ним. Когда это она стала такой тихоней? Куда подевались крики, недовольные восклицания, матерные высказывания в его сторону? Наверное, слишком промёрзла на улице, вот и мозг заторможено работает.
Всю дорогу она старалась не смотреть на него. Уж слишком навязчиво у неё в голове вырисовывались картины прошлого вечера. Она невольно закусила нижнюю губу, когда вспомнила, какими мягкими оказались его губы, а потом резко раскраснелась и быстро замотала головой, чтобы выкинуть из головы лишние мысли. Хорошо, что он идёт впереди, и ничего не видит.
Через несколько минут они уже стояли у небольшого озера. Азуса какое-то время просто стояла на месте, а потом пару раз покрутилась, разглядывая всё вокруг. Ей, как жительнице не самого благоприятного района, было дико видеть подобную красоту практически нетронутой человеком природы. Наверное, она бы всё отдала, чтобы всю жизнь вот просто так ездить по миру и просто наслаждаться его красотами. Но реальность диктовала немного другие условия, где она в лучшем случае должна стать каким-то клерком, обзавестись кучей кошек и в 40 лет повеситься от одиночества и стресса на работе. Но пока что не хотелось думать о плохом, ведь вокруг такая красота!
Которую тут же загородил Гэн. Да что эта свинья себе позволяет?
- Эй, вообще-то, я наслаждалась здешними красотами, а ты перекрыл мне вид своим не самым приятным лицом.
Конечно, на самом деле она так не думала. Такэути казался ей довольно милым, даже несмотря на некоторые свои изъяны. И будь их первая встреча не такой, она, возможно, относилась к нему немного по-другому. Но сейчас она должна была держать образ, хотя из-за его выходок это не всегда получалось.
Ровно, как и сейчас. Он опять поцеловал её. Опять. Поцеловал. И она опять не оттолкнула его. С каждой секундой всё внутри наливалось какой-то приятной теплотой, становилось всё теплее, всё тяжелее дышать, всё тяжелее соображать. Но хуже всего то, что она почувствовала приятное тянущее ощущение внизу живота. Но она пока не спешила отстраняться, чтобы дать ему пощёчину. Ей нравилась эта теплота. Ей нравились его губы. Ей нравилось, как он её обнимает. Ей нравился он.
Но Гэну, похоже, такой близости было мало. Одной рукой всё так же придерживая её лицо, будто бы боялся, что она в любой момент убежит, а другой притянул её в себе за талию. Собственно, это девушке даже понравилось, и она не сопротивлялась. Но когда он начал более активно целовать её, а рука свободно разместилась у неё на ягодице и беспардонно сжимала её, Азуса явно начала психовать. Сначала она хотела решить всё мирно, и просто мычала и упиралась руками ему в грудь. Но, похоже, это только раззадоривало юношу. И это была его ошибка.
Она сильно, практически до крови, прикусила ему губу и хотела было по яйцам заехать, но положение было не слишком удобным. Поэтому она просто с силой оттолкнула его от себя. Правда, она совершенно забыла, что позади него было озеро. Ну, может, хоть прохладная вода остудит его пыл.

[dice=1936-12]

- Гэн, ну ты и дебил, - Азуса заливалась хохотом, ведь такого грациозного «прыжка» в воду она не видела с тех пор, как закинула свои занятия по плаванью. Но веселье длилось недолго, ведь юноша всё никак не всплывал. Она подошла к краю и настороженно начала вглядываться в воду. Ничего, одни пузырики. Накамура уже готова была прыгать в воду вслед за ним, как вдруг этот идиот выпрыгнул и с криком потащил её за собой.
От температуры воды её на несколько секунд даже парализовало, но это ощущение быстро прошло, и она всплыла на поверхность возле юноши. А он начал ржать. Он, блять, реально такой тупой? Азуса ведь всегда шутила о его не слишком хорошо развитых умственных способностях, но он с каждым разом только всё больше убеждал его, что в шутках этих больше правды.
- ТЫ НАХУЯ МЕНЯ ЗА СОБОЙ ПОТЯНУЛ, ИНФУЗОРИЯ БЕЗМОЗГЛАЯ?
А он всё продолжал смеяться. Ну реально дебил. Она ещё несколько раз пнула его по всяких мягких (порой даже слишком мягких) местах. Нужно было выбираться на берег, а то так и промёрзнуть можно. Уже не обращая внимания на Гэна, которого эта ситуация, похоже, очень даже веселила, она нырнула под воду и проплыла так несколько метров. Открывать глаза она, конечно, не решилась, поэтому уверенности в том, что она плывёт в нужную сторону не было, но что-то внутри подсказывало, что направление было всё-таки правильным. И шестое чувство не подвело – когда Азуса вынырнула, она уже находилась практически возле берега. Наверное, она бы даже смогла достать ногами до дна, если бы остановилась. Но останавливаться она не собиралась. Она слышала всплески позади себя и понимала, что её «друг» (хотя, после подобного, она не была уже так уверена, что хочет видеть его в этой категории) плывёт следом, а находиться с ним на близком расстоянии желания никакого не было.
По дороге до их импровизированного кемпинга он всё пытался как-то вытянуть Азусу на разговор, как-то к ней притронуться, но она всё молчала и грубо отмахивалась от него. Разговор с ним – это было последнее, что она сейчас хотела. Да как этому уроду вообще пришло в голову так поступить? Нет, конечно, Накамура была не лучше, ведь сама всё начала. Но ему ведь и правда стоило остудить пыл! Пусть не думает, раз она к нему хорошо относится, то ему всё дозволено.
В самом лагере она тоже не имела особой жажды с ним разговаривать. Она лишь злобно фыркала в ответ на его слова и мысленно проклинала тот момент, когда согласилась поехать с ним. А он, кажется, наконец осознал, что сделал, и лишь пытался всякими добрыми жестами загладить свою вину. Ну погоди, тупой Гэн! Ты до конца жизни будешь за это прощение просить! Будь уверен, она в любой удобный момент будет упрекать тебя в том, что ты когда-то сделал.
Азуса отобрала у Гэна последнюю его сухую одежду, оставив его в перспективе полностью голого, и закрылась в палатке. Хотелось побыстрее избавиться от тяжёлой мокрой одежды, из-за которой было ещё холоднее, что она сразу и поспешила сделать. Полностью раздевшись, она натянула на себя футболку Такэути (которая, как ни странно, оказалась большой) и полезла к себе в рюкзак за сменными трусиками.
- Да где же они? – она вытрусила всё содержимое сумки, и только после с грустью поняла, что она забыла их на своей кровати. Злая, как черт, она закуталась сверху один одеялом, а вторым укрыла ноги. Ну как можно быть такой тупой? Похоже, они с Гэном и правду подходили друг другу. Правда, тогда она этого осознавать не хотела. Вообще об этом дебиле думать не хотела. А он, как на зло, решил снова о себе напомнить. Вложив всю свою агрессию в бросок, она приоткрыла замочек и швырнула юноше в лицо свои вещи, а после резко скрылась за «дверью». Не хватало ещё холода внутрь напускать, там итак не шибко жарко было.
Но Гэн всё никак не успокаивался. Потом он приебался к ней с чаем. Да не хочет она твоего чая, придурок конченный. Но он, похоже, с первого раза не понял, и нагло завалился в ЕЁ палатку в одних трусах. Сложись ситуация немного иначе, Азуса, возможно, даже рада была бы видеть его в таком образе. Но сейчас она просто хотела испепелить его взглядом. Отправить его на растерзание волкам. С голыми руками выкинуть его на арену гладиаторов.
Когда юноша соизволил исчезнуть, она ещё какое-то время всё так же лежала и рассматривала «потолок» палатки. Злоба постепенно исчезала, а на её место приходила пустота и какое-то чувство вины. Потом она таки взяла чай. Он уже успел немного остыть, но всё равно немного прогревал организм. Сквозь приоткрытую «дверь» она глядела поляну – Гэна нигде не было. А потом она заметила его тупоголовую башку в окне машины. Ну, хотя бы не на улице.
Она вернулась обратно и, допив свой чай, снова уткнулась в потолок. Как и любого героя какой-то крутой книги, её не покидали смутные сомнения. Всё ли будет в порядке с Гэном? А что, если он промёрзнет и подхватит какую-то заразу? А что, если он сейчас соберётся и поедет домой без Азусы? Хотя, что касается последнего, то она была на 99,99% уверена, что он так не поступит. Правда ведь?
В конце концов, ангел на правом плече победил, и Накамура, хорошенько укутавшись в одеяло, вылезла из палатки. Обувь тоже промокла, поэтому идти до машины ей пришлось босяком.
Лучше бы она осталась дожидаться завтрашнего дня в палатке.
Она подошла со стороны водительского места, ведь сам Гэн упирался спиной в дверь с другой стороны, и на несколько секунд застыла на месте от увиденного, а потом резко отвернулась, смущенно прикрывая лицо частью покрывала. Он и правда не мог хотя бы ЭТО место прикрыть?
- Гэн, ты спишь? – она пододвинулась немного ближе к окну и, слегка выглядывая из-за своего одеяльного прикрытия, наблюдала за его реакцией. Но реакции никакой не последовало.
- Гээээээн, - всё так же шёпотом протянула она, пробираясь всё ближе. Он либо специально игнорировал её, либо реально уснул на холодине. Нужно было спасать парня от переохлаждения. Её ведь больше такую никто терпеть не будет.
Азуса аккуратно, насколько это было возможно, открыла водительскую дверь и залезла в машину. А тут особо не погреешься. Длинные ласты Гэна заняли практически всё свободное место на сидении, поэтому она слегка отодвинула их и привела на краешек.
- Гэн, ты меня слышишь? – она легонько потрусила его за ногу, но реакции никакой не последовало. Потом она ущипнула его в том же месте, но опять мимо.
- Гэн, вставай давай и пошли в палатку! Если ты сейчас тут от холода подохнешь, то меня посадят в тюрягу как главного подозреваемого! Я ведь слишком молода и прекрасна, чтобы сгнить в таком месте!
А она всё игнорировал. Стараясь не обращать внимание на его голый половой орган, она наклонилась ближе, слегка упираясь животом в коробку передач, и положила руку ему на щеку. Он был таким холодным, что Азуса в очередной раз пожалела, что так жестоко с ним поступила.
- Гэн, пошли в палатку. Я на тебя больше не обижаюсь.

Какой же он, всё-таки, дурак. Она оставила его одного мёрзнуть голышом на улице, а он просто ласково спрашивает её, не замёрзла ли она, и накрывает её спавшим одеялом. В этот момент Азусе стало довольно стыдно за своё поведение, и она виновато отвела в сторону глаза. Почему он так добр? Почему? После всего, что она сделала, он должен обходить её десятой дорогой. Так почему вместо этого он аккуратно притягивает её к себе и целует? Почему?
Накамура и не собиралась сопротивляться. Она послушно последовала зову Гэна подняться немного выше, и, аккуратно переступив через рычаг ручного тормоза (всё же, она знала, чем может закончится их поездка, если она нечаянным движением отпустит тот), одной коленкой упёрлась в сиденье между ног юноши, а другой – слева от них. Что-то тёплое и твёрдое прижалось в её бедру, но Азусу это не особо волновало, хоть и довольно сильно смущало. Сначала она пыталась удержать равновесие, опираясь рукой о дверцу позади юноши, но он прижимал её всё ближе в себе, и в конце девушка просто переместила коленку, что до этого была между ног Такэути, на другой край сиденья, возле внешней стороны его правой ноги, и опустилась своим телом на торс юноши, упираясь лобком в зону чуть ниже его пупка.
Слегка нависая над ним, она требовательно углубляла поцелуи и жадно хватала ртом воздух в коротких перерывах между ними. Было трудно дышать, не хватало воздуха, и от этого (а может, и не только от этого) кружилась голова и затуманивался разум. Но сейчас ей было всё равно. Она в буквальном смысле хотела съесть его, и будь они в немного других условиях, точно бы начала кусать Гэна.
Холодный ветерок задувает в проём, где должно было бы быть окно, и приводит Азусу в чувство. Она резко отстраняется, поднимается и садится на Гэна, как раз возле того самого места, своей попой слегка отодвигая твёрдый член юноши назад. Она озадачено смотрит на него, он ошарашенно смотрит на неё.
- Мы не должны…
Он берёт ей за руку и хочет подтянуть обратно, но она резко вырывается и, спотыкаясь и показывая Гэну те места, которые он не должен был увидеть так рано, выпрыгивает из машины через окно и бежит в палатку. Одеяло забыла. Ну ничего, в палатке есть ещё три.
Она лежит, закутанная в своё одеяльце, в одном из углов своего временного жилища лицом к «стене» и легонько стукается головой о неё. ЧТО. ЭТО. БЫЛО. Пугало не то, что у Гэна встал на неё. Она бы, скорее, пугалась, если бы он не встал. Тем более, она не настолько тупа, чтобы с первого раза не понять, что она заводит его. Нет, Азусу пугало другое. Её реакция. Она была… согласна? Согласна на продолжение? Чёрт возьми, да как такое может быть? Она ведь знает его всего-то ничего (момент с их дракой в детстве упустим). И она готова просто так отдаться? Узнал об этом кто-то, назвал бы её распутной шлюхой или ещё чего хуже. А она ведь прекрасно знала, что таковой не является.
Она услышала, как замок протяжно открывается, и догадалась, что где-то там сейчас Гэн. Но она старалась не обращать на него внимание.
- Азуса?.. – так он к ней обращался только в самые нежные или серьезные моменты. – Погоди, не… да прекрати ты!
Он начал ползти к ней, чтобы остановить её.
Азуса не выдержала.
- Почему? – Она приподнялась с земли на руках и, не поворачивая головы, снова спросила, - Почему ты всё это делаешь? Почему ты так добр со мной? Почему ты терпишь всё это? Почему ты продолжаешь беспокоиться обо мне, когда я делаю тебе больно? Почему ты всегда преследуешь меня после школы? Почему ты не ударил меня тогда? Почему?
Хорошо, что сейчас волосы прикрывали её лицо, и Гэн не мог увидеть её отчаянного взгляда. Ей нужны были ответы. Сейчас же.

Он подбирается ближе, и у Азусы замирает дыхание. Он кладёт руку ей на спину, а её будто в этом месте током прошивает. Он касается её лба своим, а она и взгляд боится поднять, всё так же стоит на коленях, потупившись в пол. Ведь если она сейчас посмотрит на него, то точно разревётся, а позволить Гэну ЕЩЁ РАЗ увидеть её слёзы она точно не могла.
Она всегда понимала, что обладает не самым лучшим характером. Она искренне не понимала, зачем ему такая хамоватая и наглая подружка, если он может найти себе девочку намного лучше? Тихую, покладистую, которая будет любить его несмотря ни на что. А она… Она ведь ничего не может дать Гэну. Она не умеет правильно вести себя. Она редко следит за языком и этим может обидеть. Она не будет ждать его с работы в одном фартучке. Да она просто будет выносить ему мозг по каждой мелочи!
А он всё продолжает её целовать и прижимать к себе. И Азуса не может просто так оттолкнуть его. Она не хочет отталкивать его. За столь короткое время ему удалось намертво зацепиться за какую-то струну внутри неё, и Накамура теперь не могла просто так оторвать его. Ей было сложно представить, как он не будет преследовать её по пятам, как он начнёт новую жизнь, где больше нет её, как эти губы будут касаться кого-то другого. Она не хотела даже об этом думать. Она даже и не думала о том, что в какой-то момент Гэн может покинуть её. А ведь он и правда мог.
Накамура прерывает поцелуй и упирается ладошками в грудь юноши, но не отстраняется. Она настолько растеряна, настолько не понимает, что должна сделать, что взглядом в окружающей среде пытается выцепить хоть какую-то подсказку, какой-то знак свыше, но всё, что видят её глаза – это Гэн.
- Дурак, дурак, дурак, дурак, дурак, - она легонько стучит кулаком ему в грудь, а затем упирается в то же место своим лбом. – Ты идиот, имбецил, придурок, конченый, рукоблуд, дрочила, одноклеточное, тупое наипростейшее, собака сутулая, гриб безмозглый, сыр заплесневелый, петух общипанный, червь дождевой, слизняк, соплежуй. Почему ты говоришь мне ТАКОЕ, когда твой член торчит у меня между ног?
Она больше не хочет стоять на коленях, поэтому медленно садится на ноги парню, придавливая своей промежностью член к его ногам. Ещё какое-то время он так же сидит, упираясь головой о грудь молодого человека. С такого ракурса прекрасно видно его весь покрытый шрамами торс. Она аккуратно водит пальчиком по одному из них, что находится прямо подле её носа, обводит его контуры, а после нежно касается его губами. Потом ещё один. И ещё один. Наверное, она могла бы так расцеловать каждый его шрам, но тяжелое дыхание Такэути отвлекло её.
Она наконец посмотрела на него.
Почему-то сейчас он не казался таким раздражающим, его как минимум не хотелось убить. Его взгляд был таким спокойным, но одновременно где-то внутри горел дикий огонь, который он, похоже, сдерживал ради Азусы. Он водил руками по спине, и их холод девушка могла почувствовать даже сквозь ткань футболки. Но сейчас этот холод только успокаивал его. На улице было холодно, но тут, в этой маленькой палатке, рядом с ним было чертовски тепло.
Она обхватила его лицо руками и пристально вглядывалась в каждую деталь. Глаза цвета миндали. Азуса точно не помнила, какой на самом деле оттенок у этих орешков, но ей почему-то казалось, что именно такой. Нос с горбинкой. Наверное, уже давно переломали в какой-то драке. Небольшой шрамик на щеке. Интересно, как он появился? Небольшой горизонтальный шрам на брови. Его сложно заметить невооружённым глазом, но от Накамуры ничего не скроешь. Она аккуратно проводит по его брови большим пальцем, слегка отодвигая волоски, чтобы убедиться в своей правоте.
Она еле касаясь его кожи спускается ниже по его лицу и останавливается возле уголка губ. Тем же большим пальцем она слегка надавливает на нижнюю губу, слегка отодвигая её.
А затем плавно притягивает его к себе, заставляя немного сгибаться, облизывает его губы, а после припадает к ним своими.
Гэн, надеюсь, ты не настолько тупой.

Когда его рука касается промежности, Азуса громко выдыхает ему в губы и даже слегка приподнимается. Не такого развития событий она ожидала, совсем не такого. Но и этот вариант ей почему-то тоже нравился, и, кажется, она была совсем не против Напротив, сейчас ей казалось, что его пальцы были созданы для того, чтобы находиться ТАМ.
Азуса уже не просто придерживала лицо юноши, она обвилась вокруг его шеи руками и всё сильнее прижималась своим телом к его телу, своей грудью к его груди, своим пахом к его паху. А Гэну такое, похоже, только нравилось. Не зря же он по-хозяйски положил руки ей на попу и заставлял тереться о его с каждой секундой всё более твёрдый член. И ей даже нравилось повиноваться этому громиле. Ей нравилось, что он может управлять ею, а она может полностью доверить себя ему. Ей нравилась то приятное нытьё внизу живота, что с каждым движением её таза всё усиливалось. Ей нравилось всё.
Ровно до одного момента.
Гэн слегка приподнял её за попу, и она даже не сразу поняла, у чему он клонит. Но потом что-то твёрдое, что-то до боли знакомое упёрлось ей туда, куда даже она сама пальчиками не решалась лезть. И это было просто фиаско. Дурман в её голове резко развеялся, и она попыталась оттолкнуть юношу от себя, остановить его, но было слишком поздно, Гэна уже не остановить.
Когда в её плеву упёрся член, она прикусила его губу. Понятное дело, на этом бы не закончилось. Плавно и уверенно, словно паровоз, въезжающий по заготовленному маршруту в тоннель, он вошёл в неё. Азуса резко завыла от боли и вцепилась ногтями ему в спину. Кажется, парочка новых шрамов Гэну точно не помешают.
- Ты и правда дебил, - она таки нашла в себе силы чтобы что-то сказать. – Какого хуя ты делаешь? Я тебе, блять, сейчас откушу твой член зубами в своём влагалище.
Азуса старалась не шевелиться – каждое лишнее движение отдавалось невыносимой болью у неё в тазу. Чёрт бы тебя побрал, Такэути! Она кусала его со всей дури, оставляя после зубов глубокие вмятины и следы проступающей крови, чтобы этот урод хоть на секунду понял, что она сейчас чувствует, и больше так не делал.
Со временем боль утихала, и это уже было не так невыносимо. На смену боли приходило новое ощущение, доселе неведомое ей. Ощущение завершённости, что ли. Пропало чувство пустоты. И это не из-за того, что теперь внутри её была ещё и чужая «палка». Не было пустоты душевной.
Она злобно посмотрела на Гэна, и во взгляде её читалось что-то типа «Как только ты высунешь из меня эту штуку – я тебе глотку перегрызу». Она, конечно, была зла, но не так, как раньше, поэтому отправлять его в машину более не собиралась. Пусть лучше останется тут, хотя бы польза какая-то будет в роли обогревателя.
- Не смей. Больше. Делать. Так. Тез спросу.
Естественно, она и не ожидала, что юноша послушается её. Было глупо на такое рассчитывать. Но где-то в глубине души она всё же надеялась, что он хотя бы прислушается к её словам и не будет так нагло совать свой член в неё при любой удачно сложившейся ситуации.
Теперь, когда боль не была уже такой яркой, Азуса уже могла спокойно двигаться, не боясь быть разорванной изнутри. Теперь, когда разум её остыл, она могла мыслить здраво. Но лучше бы она этого не делала.
- Гэн, а ты… Это… - девушка явно замешкалась и отвела взгляд в сторону. Ей явно было неудобно про такое говорить, но этот разговор когда-то должен был состояться. – Ты надел презерватив?

Он наконец отпускает её и выбегает из палатки, а Азуса выдыхает с облегчением. Наконец отцепился, а то пристал, как репейник. Но только она удобно устроилась за своей лежанке, тепло укутавшись одеялом, и перестала думать о том ужасе, что только что случился, в палатку вновь ворвался Гэн и, откинув в сторону пачку презервативов, набросился на неё. Вот этого она явно сейчас хотела меньше всего.
Он хотел поцеловать её, но она не позволила, отпихивая его от себя руками. Казалось бы, нормальный человек бы уже давно сдался. Но мы ведь все понимаем, что Гэн ненормальный. Во всех смыслах ненормальный. Когда ему практически прямо в лицо сказали «Отцепись», он всё равно продолжал гнуть свою линию.
И довольно успешно.
Возможно, ему просто повезло, но он сразу нащупал слабое место Азусы – её шею. В прочем, несложно было догадаться. Хотя постойте, мы же говорим о Гэне. Ему точно повезло.
От прикосновений его губ становилось дурно, а от укусов так вообще голову сносило. Она просто не могла противостоять – только вытягивала шею, как бы давай сигнал о том, что он может продолжать. И её больше не беспокоило то, что он стянул с неё одеяло. Да кому какая разница?
Его горячие (когда он успел согреться?) руки коснулись её тела в области живота и поползли вверх, подтягивая за собой футболку и обнажая грудь. Девушка хотела сразу же опустить её и грозно пригрозить пальчиком Такэути, чтобы больше так не делал, но не успела – сначала, буквально на долю секунды, она почувствовала горячее дыхание на своей груди, а потом его горячие губы обхватили ареолу, а холодный язык принялся играться с соском. Она тихо проскулила и слегка прогнулась в пояснице. Его пальцы тут же скользнули вниз, в её лону, и она снова хотела остановить его, но снова не успела – пальцы начали активно массировать внизу. Она схватилась руками за его предплечье и попыталась оттащить, но когда поняла, что смысла в этом никакого нет, просто смирилась.
Как там говорят? Расслабься и получай удовольствие? Так она и сделала.
Становилось всё труднее дышать, и такая холодная палатка сейчас казалась самым жарким местом в мире.
Он издевался, и Азуса это видела. Нарочито долго ласкал, сильно кусал, кидал на неё эти безумные взгляды. Возможно, последнее было не специально, но Накамура всё равно перекрутила всё по-своему.
- Ты… такой… тупой… Гэн… - говорить было сложно из-за сильной отдышки и прорывающихся откуда-то из глубины стонов, но она справилась.
Чёрт. Всё. Азуса окончательно потеряла контроль над своим цун. И всё из-за того, что он вновь вошёл в неё. В этот раз было всё ещё неприятно, и не так сильно больно. Но самое ужасное, что ей нравилась эта боль. Собственно, как и всё происходящее. Гэн был одновременно так нежен и так требователен. Он начинал двигаться медленно, постепенно увеличивая темп. Странно, но чем быстрее он двигался, тем меньше ощущалась боль, и тем больше это ощущение нравилось Азусе.
Словами его сложно описать. Это было не столько физиологическое удовольствие, ведь она всё равно ощущала боль, а, скорее, психологическое. Всё было так, как и должно было быть.
Она не очень хорошо понимала, что ей нужно делать. И в какой-то момент её начало такое напрягать. Ну и ещё ей в спину что-то больно вдавилось, от чего она недовольно ойкнула и приподнялась на локтях.
Когда юноша наклонился к ней, чтобы поцеловать в губы, она обвилась руками ему вокруг шеи. Он поднялся обратно – она последовала свои торсом за ним. Вот так они оказалась там, откуда и начали. Правда, теперь обнаглела Азуса и, толкнув Гэна в грудь, чтобы он упал спиной на землю, она сняла с себя его футболку и откинула её в сторону. Сейчас она тут была лишней.
Хорошо ведь, что сейчас на улице было темно, а в палатке света не было. Пока Накамура не видела лица юноши, она могла спокойно прыгать на нём, потом резко наклоняться, целовать его в губы и оставлять засосы у него на груди. Последние, кстати, смотрелись очень даже мило в сочетании с его шрамами в воображении Азусы.
- Эй, Гэн, - она резко наклоняется и шепчет ему на ухо, - а пошли продолжим то, что не успели в машине?
Она кусает его за мочку уха, а после начинает вырисовывать странные фигуры на его шее с помочью языка и поцелуев.
И когда она только успела так обнаглеть?

Она проснулась, когда солнце уже было в зените. Ну конечно, если засыпать на рассвете, то режим дня и не так собьётся. Азуса слегка приподнялась на локтях и огляделась – всё та же палатка, всё тот же Гэн. Правда, теперь он был голым. И она лежала на нём. Она опустила голову обратно ему на грудь и, прикрыв глаза, глубоко вдохнула его запах. Мой. Пока что довольно тяжело к такому привыкнуть. Хотя, о чем это я. Она всегда это знала, на уровне подсознания. Но никто, даже сама Накамура, об этом так никак и не узнает.
Она могла бы сейчас же разбудить вероятно уставшего юношу под предлогом того, что ей скучно, но не стала. Пусть пока тихо спит, набирается сил, ведь в скором времени она всё равно придумает, по какой причине (хотя, Азуса может и без неё) она начнёт выносить ему мозг. А пока она просто полюбуется на его милое сонное личико.