Два момента разочаровали её, стоило первоначальной эйфории переезда развеяться, словно сонной дымке по утру. Во-первых, дома было слишком тихо. Её сложно было назвать избалованной, несмотря на то, что её семья ни в чём особо не нуждалась. Тем не менее, Сузумэ привыкла заботиться о себе, когда бабуля чувствовала себя не слишком хорошо, а дядя пропадал на ночных сменах.

Само одиночество не так уж сильно её беспокоило. Хотя тишина давила больше, чем сама Сузумэ готова была себе признаться.

Из первого момента плавно так вытекал второй — за её рассеянностью некому было проследить. Посему, сломав электрический чайник просто потому, что увлёкшись рисунком, забыла его вовремя выключить, Сузумэ не могла обвинить никого, кроме себя. В итоге, не закончив речную панораму, врезавшуюся ей в память с раннего вечера, и отчаявшись в том, чтобы найти нормальную посудину, чтобы заварить чай в ней, она отправилась на улицу.

Поздно, конечно, темно. Ещё и холодно так, что ей пришлось кутаться в тонкую курточку из непромокающего материала. Смысл в ней, если дождя на улице нет, а вот ветер — неплохо так пробирается под короткий подол?

Шарф не забыла — и то ладно.

Но опять же — проблема была в другом. Стоило ей выйти из круглосуточного магазинчика, с пакетом сладостей и парой банок кофе, Сузумэ натолкнулась на шумную компанию, состоящую из четырёх парней. Взрослых, старше неё самой, причём такого вида, что любая другая девушка на её месте поспешила бы вернуться обратно в магазин, где хотя бы освещение было поярче, нежели на переулке, в который вёл парадный выход.

Попытавшись их обойти, Сузумэ, естественно, привлекла их внимание. Свист и выкрики она проигнорировала, поначалу — привыкла, что обычно её защищает статус семьи. Если не мать-политик, чью дочь трогать не стали бы даже самые отбитые из шпаны, то хотя бы дядя-полицейский, кого, казалось бы, боялись ещё больше.

Сузумэ привыкла, что связываться с ней не хотели. Поэтому, когда на локоть легла чья-то наглая лапа, та удивилась. И даже закричать не успела — не подумала попросту, глядя в глаза прилипалы с неестественным для слабой, беззащитной девушки спокойствием.

— Отпусти.

Прозвучало не так уж угрожающе, как ей бы того хотелось, хотя низкий для девушки её возраста голос сумел произвести на её оппонента впечатление.

Явно не то впечатление, которая она стремилась произвести, впрочем.

Он подхватил её пакет, с лёгкостью высвободив из её палец лямки, и до отвращения самодовольно улыбнулся.

— Куда торопишься, красавица? Пройдись с нами до караоке, мы угощаем.

Парень подмигнул и в следующее мгновение обнимал её свободной рукой, словно у него было полное на это право. Сузумэ вспыхнула — не от испуга или смущения, сколько от возмущения из-за подобного обращения. Дёрнула плечом и, отступив на пару шагов в сторону, запустила одну руку в сумочку, нащупывая перцовый баллончик.

Опаска была. Парней было четверо и, если уж на то пошло, выглядели они так, словно не постеснялись бы приложить её, заартачься она сейчас. Но какой выход у неё был, в целом, в этой ситуации? Не идти же с ними, право слово.

Сузумэ выдохнула и спокойным, ровным тоном попросила:

— Верни мой пакет и оставь меня в покое. По хорошему прошу.

Всё ещё не опуская взгляда, она протянула свободную руку, ожидая, что купленные вещи ей вернут. Сузумэ, как говорилось, не привыкла к тому, что с ней не боятся связываться, посему что делать в таких ситуациях, она совершенно не понимала.

Сузумэ вздрогнула от громкого голоса, раздавшегося за спиной одного из успевших окружить её парней, и приподнялась на цыпочки, чтобы разглядеть потенциального спасителя. Ситуация казалась ей до смешного киношной — из тех, которые в реальности не происходят вообще. Где это она такую удачу отхватила, чтобы угодить в такую?…

Тем не менее, мысли об удаче мигом покинули её голову, стоило ей узреть «спасателя». Левая бровь вопреки желанию и здравому смыслу поползла вверх, отображая зародившийся в Сузумэ скепсис — о том, что конкретно этот индивид, даже будучи того же пола, что и её нежеланные «поклонники», способен разобраться с остальными тремя парнями — не получалось даже мечтать. Воображение скрипело, как проржавевшие шестерни, и стопорилось, стоило ей попытаться.

Посему, ожидать полного спасения Сузумэ не стала. Как говорила её бабуля — герои в это жестокое время приличным девушкам не попадаются. Так что ожидать чужой защиты — глупо и не практично.

Она выхватила локоть, который всё ещё сжимала чужая лапа, и со всей силы наступила обидчику пяткой на ногу — каблуки у неё хоть и были, но недостаточно острые, чтобы нанести хоть какой-либо вред. Сам удар, впрочем, заставил не ожидающего такой подлянки хулигана застонать от боли и отвалиться на неопределённое время, пытаясь проверить целостность своих палец. Сузумэ очень надеялась, что сумела сломать хотя бы мизинчик. Но что-то ей подсказывало, что подобное везение — это уже как-то чересчур.

Не долго думая, Сузумэ отступила на полшажка — чтобы обернувшиеся к ней, ещё не пострадавшие представители шпаны, не смогла снова её схватить, — и вытащила из глубин небольшой сумочки тот самый перцовый баллончик.

Первый же товарищ пострадавших, сделавший в её сторону определённо агрессивный, широкий шаг, получил щедрую струю едкой субстанции в глаза, отчего, как и его товарищи, также выбыл из игры.

Последний, впрочем, оказался не таким уж глупым — для того, что по вечерам шляется по улицам, курит и вообще ведёт себя не слишком уж умно. Вместо того, чтобы кидаться мстить за пострадавших друзей, он подхватил одного, согнувшегося пополам от её «перцовой атаки» и яростно трущего свои слезящиеся глаза, и постарался как-то более-менее незаметно сместиться в сторону — видимо ожидая, что одержав победу, она со своим неожиданным спасителем, поспешит покинуть сцену.

Так и произошло. Подхватив выроненный одним из парней пакет, Сузумэ цапнула всё ещё сжимающего палку «спасителя» за запястье и дёрнула на себя, потащив вперёд, подальше от приходящих в себя хулиганов. Испытывать свою удачу дважды, ввязываясь в ненужные, совершенно контрпродуктивные конфликты, она совершенно не хотела.

— Спасибо, конечно, но тебе абсолютно точно не стоило его бить.

Спокойным, можно даже сказать — нравоучительным тоном заявила она, стоило им отойти от места происшествия на достаточное расстояние.

— Эта палка выглядит тяжёлой. Вдруг ты ему что-то важное повредил?

Сузумэ отпустила запястье здоровой руки Рёмо и тут же схватила пострадавшую, развернув ладонью кверху — к свету фонаря, под которым они как раз оказались, притормозив. Она нахмурилась. С собой у неё не было ни иголки, чтобы занозу вытащить, ни перекиси, чтобы ранку прочистить, ни пластыря… впрочем, нет. Пластырь был, но что-то ей подсказывало — здравый смысл, скорее всего, — что использовать его поверх занозы — не совсем разумная идея.

Сузумэ предстала перед дилеммой.

С одной стороны — парень, хоть и не знакомый, здорово её выручил, оказав неоценимую помощь с теми хулиганами, которые безусловно сделали бы с ней что-то нехорошее, не вмешайся он. Одно это стоило благодарности, причём не только устной — в мужчин Сузумэ может и не верила особо, но умела принимать во внимание поступки, которыми те отличались. Рёмо заслужил её «благосклонность», хотя она, по сути, и имени-то его до сих пор не знала.

С другой стороны — тащить его к себе в квартиру, где она, на минуточку, проживала одна, было почти настолько же глупо, как и наклеивать пластырь поверх занозы. Помимо того, что он успел для неё сделать, она его не знала вообще. Приводить потенциально опасного субъекта к себе домой, просто потому, что она чувствовала себя обязанной… да за такое её дядя выпорет, не посмотрев на то, что Сузумэ уже слишком взрослая для такого обращения.

Она нахмурилась и глянула ему в лицо.

— Меня зовут Оомори Сузумэ. Тут за углом должна быть аптека, — она махнула куда-то в сторону, где, по её мнению, должна быть сия аптека — к счастью, за время, проведённое в новом городе, Сузумэ успела неплохо изучить тот район, где поселилась: — Если ты сходишь туда со мной, мы сможем сделать что-нибудь с этой… занозой.

Она улыбнулась — уверенно, будто беспокоилась о настоящей боевой ране, а не о мелкой занозе, которую даже царапиной не назовёшь, и достаточно дружелюбно, чтобы дать понять, что его компания ей не то, чтобы неприятна. На тот случай, если её «спаситель» понадеялся, что теперь она его к себе проводит и постарается оказать «первую помощь».

Люди всякие бывали. А её с самого детства учили, что никому из ровесников противоположного пола доверять нельзя.

Да и вообще все мужчины — изначально подозрительны.

— А потом я угощу тебя кофе, — Сузумэ подняла свой пакет на уровень глаз: — В качестве благодарности за помощь. Ты ведь не против? Или тебя дома потеряют?...

В ответ на неловкую растерянность Рёмо, Сузумэ улыбнулась — немного покровительственно и снисходительно, словно прекрасно видела и осознавала, в каком положении тот оказался, при этом умудрившись относительно неплохо скрыть собственное удивление оттого, насколько всё же удивительным оказалось то, что на помощь ей пришёл именно он. Впору было вопрошать небеса по поводу чудесных совпадений. И прочих романтически комедийных штампов, распространённых не только в аниме, но и в любых других произведениях, с активной любовной линией.

Не то, чтобы поиски оставшихся родственников она без зазрения совести могла сравнивать с чем-то подобным. Но честно говоря, сложившаяся ситуация больше подходила под описание ситкома, главный герой которого, повстречав понравившуюся ему девушку, умудряется в попытке ей помочь покалечить самого себя.

По крайней мере, эта палка не приземлилась ей на голову. От ситкома можно было ожидать и такого — если удар оказался бы слишком сильным, по законам жанра она вполне имела шанс потерять память и пять сезонов подряд пытаться её восстановить, при этом забыв об узах, связывающих её с Рёмо, и вместо здоровых отношений типично втрескаться в идиота и закрутить с ним запретный роман…

Сузумэ кашлянула в кулак, стоило им вновь оказаться на улице — из-за всех этих размышлений она тоже начала ощущать неловкость, — и неопределённо махнула рукой куда-то в сторону.

— Если хочешь, мы можем прогуляться до автомата с чаем, — ей пришлось физически сдерживаться, чтобы не попытаться пригладить взъерошенные волосы Рёмо руками, напоминая себе, что подобные фривольности по отношению к незнакомому молодому человеку — невежливы. Отчего-то ей снова пришлось напоминать себе, что она его на самом деле толком не знает. Странно.

— Я совсем недавно переехала сюда и почти не знаю города, но всё же успела изучить район. Юсиро-кун, может ты мне потом как-нибудь покажешь город?

Она осознавала, насколько удачной была предоставленная ей возможность. Поэтому отпускать его просто так, когда он сам пришёл к ней в руки, тёпленький, Сузумэ не собиралась, естественно.

— Я здесь ещё никого не знаю. И ты сам видел, как порой заканчиваются мои прогулки…

Она улыбнулась — наигранно печально и немного испуганно. Нужно было сыграть на его очевидной привычке помогать другим, чтобы тот согласился её сопровождать.

Не то, чтобы раньше ей приходилось делать что-то такое, чтобы ровесники проводили своё свободное время с ней. Сузумэ всё же претендовала на относительно интересную личность. Другое дело, что Рёмо её ещё не знал, поэтому мог и отказаться. Исключительно по собственной глупости. Так что, по сути, она просто пыталась его оградить. От спешно принятых, неверных решений.

Сузумэ передала пакет в руки Рёмо без особых споров — её воспитание было достаточно строгим, консервативным, чтобы такие вещи принимались как должное, даже несмотря на то, что сама она была уверенна в прогрессивности собственных взглядов на жизнь. Несмотря на самостоятельность, Сузумэ всё ещё была уверена в том, что некоторые вещи для девушки просто обязан делать мужчина.

Это, впрочем, не отменяло того, что она и сама обычно с этими вещами неплохо справлялась, когда никого, подходящего под описание, рядом не оказывалось.

— Юсиро-кун, ты считаешь себя хорошим человеком?

Она улыбнулась, стараясь поддержать тему — развести его на разговор, если уж на то пошло. Не столько потому, что ей хотелось оспорить данное заявление — всё-таки он не побоялся выйти и защитить её (попытаться защитить, в любом случае) он троих старшеклассников. Что, по сути, делало его либо очень глупым, либо очень храбрым. Если бы у Сузумэ не было того баллончика, а прицепившиеся к ней хулиганы были более отпетыми, их встреча вполне могла закончиться куда более печально.

Её попыткой Рёмо разговорить, впрочем, двигало желание продемонстрировать, что в её компании не так уж… скучно. Большинство мальчишек его возраста, по мнению Сузумэ, не всегда могли найти женскую компанию интересной — не считая начинающего зарождаться либидо, впрочем, — так что она опасалась, в определённой мере, что своей навязчивостью может его оттолкнуть.

Испугать, если уж на то пошло.

То, что Рёмо ей встретился без усилия с её стороны его найти, уже было удивительным совпадением, как ни посмотри. Даже если в итоге окажется, что идущий рядом парень — всего лишь однофамилец.

Это облегчало ей жизнь, в какой-то мере. И то, что он сам предложил обменяться контактными данными — тоже освобождало её от необходимости выуживать из него номер телефона силой. Или хитростью — смотря на что Рёмо более падок.

Сузумэ, отчасти подозревая, что её спутник вот-вот готов сбежать от неё — уверенность, вызванная собственными размышлениями, накрученными на пустом месте, по сути, — обхватила освободившейся рукой локоть Рёмо, удерживая его в свободной хватке, которую, впрочем, могла в любой момент укрепить.

Делая вид, что подобное поведение — совсем не смущающее и в принципе не выглядит странно в данной ситуации, — Сузумэ выудила из внутреннего кармана своей куртки телефон — новенький смартфон, который в тёмных переулках, подобных этому, лучше было не доставать, — и не глядя в сторону Рёмо, поинтересовалась:

— Что тебе удобнее — email или номер? У меня не так много близких друзей, так что я не знаю, как обычно в таких ситуациях общаются друг с другом. Моя семья обычно использует SMS, так что...

Отредактировано Оомори Сузумэ (2019-11-07 22:15:27)

— Кому рассказать? Тебе?

Она рассмеялась — тихо и беззлобно, так, чтобы Рёмо не подумал, будто она смеётся над ним. Причина, естественно, была в его поведении — оно казалось всё страннее и страннее, чем дольше она находилась в его обществе, — но сам он посмешищем в её глазах не выглядел. Если уж на то пошло, манера Рёмо отдавала довольно-таки богатой фантазией — которую она, как любительница рисовать всё-что-угодно на любой, подвернувшейся под руку поверхности, могла очень даже высоко оценить, — и потаённых проблемах с принятием реальности.

Сузумэ не подходила и близко под описание «квалифицированный психолог», но всё же не без причины считала себя человеком наблюдательным и понимающим. Судить Рёмо по первому впечатлению, впрочем, было несправедливо по отношению к нему, поэтому подобные размышления она отложила на потом.

На очень долгое «потом», когда он перестанет быть для неё первым встречным, едва затесавшимся в приятели, потенциальные друзья.

— Если кому-то другому, то я могла бы уже после сегодняшнего дня рассказать, что ты очень храбрый парень, Юсиро-кун. Это я даже не преувеличиваю.

Сжав пойманный ею в плен локоть напоследок — так, как ей казалось, передало бы её поддержку, — Сузумэ отступила от своего спутника и, немного порывшись в сумке, выудила под свет фонаря горсть мелочи. Повозившись дольше, чем нужно — пальцы привычно неловко выпустили пару нужных ей монет, так что Сузумэ пришлось за ними наклоняться, — она всё же забила в автомат нужную сумму и широким жестом пригласила Рёмо выбирать напиток.

Свой она уже забрала.

— Ты же понимаешь, что я тебя с собой не держу?

Обманчиво мягкий вопрос, заданный идеально невинным тоном — таким, что не прикопаешься. Сузумэ лукавила — отпускать Рёмо она, естественно, не хотела. Но подумав и посмотрев на его реакцию, ей стало как-то неудобно. Будто для того, чтобы оставить его в своей компании, ей пришлось тащить его к этому автомату на цепи. Буквально.

На подходе Сузумэ и вовсе начала подозревать, что у него вот-вот начнётся нервный тик, настолько он казался напряжённым, двигаясь с абсолютной выверенностью — так, чтобы случайно не затронуть её локтем, доставая свой телефон. А после — убирая оный обратно.

— Если тебе неприятна моя компания — я вполне могу попробовать найти кого-нибудь другого, чтобы тот показал мне город?…

В этот раз Сузумэ опустила голос до печального шёпота, опустив взгляд на свои туфли — всей своей фигурой выражая, насколько Рёмо должно быть стыдно, что он заставил её так подумать. Она не была манипулятором от природы. Но некоторые важные вещи стоили того, чтобы пройтись по струнам подростковой души умелой рукой.

Сузумэ знала, какое впечатление производит. И на этот раз готова была этим воспользоваться.