Гнусный братский голос из-за двери не давал спать. Ариса попыталась спрятаться от него под подушку, но ТАКОГО фамильярного обращения кретину Ясуши она простить не могла! Ни в коем случае! Ради такого она даже готова была высунуться из под уютного одеяла, оторваться от уютной подушки и протопать к двери. Ясуши имел счастье лицезреть ее любимую пижаму - оранжевую и с узором из вылупляющихся мультяшных цыплят.

- ЕЩЕ РАЗОК, КАК ТЫ МЕНЯ НАЗВАЛ, КРЕТИН ТУПО... ГО... - что-то щелкнуло в голове при виде Ясуши. Что-то было не так. И выражение его лица - совсем не такое, как всегда. И, что он там говорил?... Приготовил? П-покушать?! Он? Ей?
Ясуши?..

А потом картина произошедшего собралась в кучу. И кладовка спортинвентаря, и то, что потом было в ее комнате. И его признание, и ее согласие. И потому выходило, что проснулись они сегодня не старыми вечно собачащимися Арисой и кретином-Ясуши, а... какими-то новыми Арисой и кретином-Ясуши.
Нет, серьезно, она вчера с-согласилсь с ним в-встречаться? А он ей это предложил?

Едва ли не взвизгнув от неловкости ситуации, Ариса моментально проснулась и запрыгнула обратно в комнату, блуждая смущенным взглядом из-за полуприкрытой двери.
- И-извини... - кажется, это был первый раз, когда она перед ним нормально и по делу извинялась. Ничего себе! Покрасневшая от этого осознания пуще прежнего, Ариса чуть больше спряталась за дверь (наблюдательные старшие братики могли бы уличить в этом не до конца изжитые привычки той самой своей сестренки десятилетней давности), - Я не сразу вспомнила... Что мы... Теперь... Вчера... Ну... Это... - палец выводил на двери нервные круги, а сама Ариса залилась отчетливой красной краской, хотя можно было подумать, что она невольно улыбается самыми краешками губ. Повисло то самое смущенное молчание, после которого она обычно делает что-нибудь из своего цун-репертуара. В этот раз, однако, все пошло по другому сценарию - ЯСЕЙЧАСПОДОЖДИ!
И так, с криком она умчалась в ванную, хорошенько хлопнув за собой дверью. Дважды. И той, что вела в комнату, и той, что вела в ванную.

Там, под струями утреннего душа, Ариса пыталась прийти в себя - щипала себя за щеки, делала воду то холоднее, то горячее, и сама не понимала, чего пыталась добиться. Не то она пыталась проснуться, не то привести себя в чувство, не то просто очень нервничала и пыталась сделать хоть что-нибудь.
Скорее всего, все-таки последнее.

Вообще-то их первая встреча, определившая многое на несколько месяцев вперед, вокруг готовки завтра и крутилась. Ну, хотя бы отчасти... И вокруг нежелания его готовить, в котором каждый из них норовил переиграть другого. И если теперь Ясуши будет ее к собственноручно приготовленному завтраку, то это значит... Это значит... Это, зна-ачит... Давай, Ариса! Здесь не надо быть гением, глубоко познавшим тайны человеческих душ.
Ариса еще раз покраснела и, тихонько запищав, схватилась за голову.

Правильно, Ариса! Это значит, что твой кретинский брат проявляет к тебе то самое, что ты вчера осознала в себе по отношению к нему. Ну и дура же ты, Ариса!

Вообще-то обычно Ариса предпочитала думать, что она очень даже умная, но в этот раз ответ о собственной глупости почему-то ее удовлетворил. Дурой в этой ситуации было как-то спокойнее. И, окончательно приведя себя в порядок, Ариса сделала глубокий вдох и наконец-то улыбнулась так, как обычно улыбалась после пробуждения.  Такой вот ритуал - то самое "начать день с улыбки".
Сегодня получилось шире и ярче, чем обычно.

К завтраку Ариса спускалась по возможности скрытно и незаметно - не то как шпионка, не то как вор. И, заглянув на кухню, она обомлела - кулинарные способности Ясуши превосходили все ее ожидания. Выглядело настолько хорошо, что она готова была поверить в подсыпанную братом отраву. Могла, но не стала.

Вместо этого, ошалело хлопая глазами, она зашла в комнату, теребя прядь волос и переводя взгляд то на еду, то на брата.

- Ясуши... Ты... Ты... - Ариса выглядела так, как будто привычная картина бытия ломается прямо у нее в руках, - Ты что... не придурок?..

Ну и как теперь жить?
Задаваясь этим и многими другим фундаментальными вопросами мироздания, Ариса заняла свое место за столом и потянулась за едой, чувствуя, как нестерпимо продолжает краснеть ее лицо и кружиться голова.
С ужасом Ариса осознала, что это было еще и вкусно...

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-08 01:42:16)

Завтрак подействовал на Арису сугубо положительно - смятение прошло, и она уже вовсю орудовала вилкой, не упуская возможности периодически нахваливать плоды трудов брата. Потому что Ясуши-который-встает-пораньше-чтобы-приготовить-ей-завтрак был безумием, похлеще Ясуши-который-звереет-в-школьной-подсобке и потом превращается в Ясуши-который-мажет-ее-синяки-в-ее-комнате. Этой дурной головы с по-дурацки торчащей прядкой (у Арисы тоже была такая, хе-хе) должны были коснуться серьезные перемены, чтобы ее обладатель шел на такие невероятные жертвы. Или подвиги.

Впрочем, кое в чем, кажется, он так ничего и не понял.

Вилка звякнула об тарелку, а стакан с соком об стол. Ариса поднялась из-за стола с внезапно серьезным лицом и наклонилась в сторону Ясуши, для того, чтобы схватить его за обе щеки, тем самым превратив его лицо в смешное подобие рыбьей морды.
- Да уж... Ты и правда все еще не соображаешь. Не сечешь тему. Не въезжаешь в фишку. Ступор мозговины, видать. И расслоение мозжечка в придачу! - ну ладно, по крайней мере, теперь она совершенно точно шутила, - Я знаю, что ты сожалеешь. И что ты не хотел, я тоже знаю. А что собирался со мной перепихнуться с самого начала - так я и не сомневалась! А ты только и делал, что все отрицал! И что из этого вышло, а? И если извинения ничего не изменят, то зачем ты извиняешься? Ай, ладно... - Ариса отпустила его дурацкое лицо и села обратно на свое место, - В общем, чего я хочу сказать... Не усложняй. Мы, вроде как, все уже порешали, и, если есть в нас обоих хоть чуть-чуть чего-нибудь, не придурочного, то больше так делать не будем, верно? Так что можно сказать, - лучезарно улыбнувшись, Ариса помахала перед собой вилкой, - Я тебя уже простила!

- К тому же, - после короткого молчания продолжила Ариса тихим голосом. Взгляд ее виновато скосился в сторону, - Это не твоя единоличная ошибка. Я ведь тоже приложила руки к тому, чтобы все всрать, хе-хе...

И, чтобы избежать дальнейших неприятных размышлений, Ариса вернулась к своему завтраку с двойным усердием. Трудно было поверить, что такой кулинарный талант несколько месяцев так тщательно прятался от нее все это время под личиной полнейшего придурка.

- Извини, - встретившись взглядом с Ясуши, Ариса отложила вилку, - Ну, за то, что наговорила вчера. Это, конечно, не отменяет того, что ты придурок, но, кажется, я перегнула палку...

Ну и к чему была вся эта тирада про то, что не надо усложнять, Ариса?
Если бы Ариса могла открыто размышлять со своим внутренним голосом на такие темы, наверное, она бы сказала, что была слишком смущена. Но прямо сейчас Ариса была слишком занята мыслями о том, что Ясуши назвал ее классной. И умной. И доброй. Некоторое время ей понадобилось на то, чтобы вдоволь насладиться осознанием этого (и даже поверженная любовной революцией сторона торжествовала - как же, придурочный брат вынужден признать ее невъебенность!), а потом она заметила, что с неприлично мечтательным видом сидит над пустой тарелкой и размахивает вилкой туда-сюда. Быстро взяв себя в руки (нельзя ж настолько палиться!), она почти что выпрыгнула из-за стола и возникла перед Ясуши.

- Так вот. Видишь? - она ткнула себя в синяк на щеке. Болело меньше, чем вчера, - Я не могу выйти на улицу. И это совершенно точно твоя вина - если бы ты послушал меня, мы бы пошли домой, и ничего бы не было. Так что и отвечать за это тебе! - Ариса привычно ткнула в брата пальцем. Обычно этот жест предшествовал какой-нибудь особо заковыристой вариации на тему "придурка", "кретина" или "тупицы". Но не сегодня. Сегодня вообще все было не по-людски, - Радуйся, Ясуши, это твой шанс проявить себя! Ты задрот, следовательно, умеешь развлекаться, не выходя из дома!

Какой-то частью сознания Ариса боялась пожалеть о следующей фразе, но раз уж все равно они зашли так далеко, что даже переспали прямо в школе...

- Научи меня развлекаться по-задротски! - глаза Арисы лихорадочно сверкнули, а потом она замахала руками, внося необходимые коррективы, - Только without any lewd things, please!

А вот интересно - Ясуши чувствовал себя в ее комнате так же странно? Отовсюду на Арису глазели своими неестественно большими глазами-блюдцами нарисованные девки. Ариса невольно остановилась перед одним из плакатов, вызвавшем в ней какие-то очень странные двоякие чувства. На нем была изображена белобрысая ведьма с маленькой косичкой сбоку. Ведьмочка, прикрываясь одним полотенцем (безуспешно) пыталась вытолкать зрителя из ванной, тыча в него пальцем и делая очень недовольное лицо.
Интересно, как давно Ясуши имеет в своей комнате этот плакат? Или лучше спросить так: Ясуши приобрел его до или после?

Ясуши и впрямь был не только кретином, но и задротом - игр у него оказалось чуть ли не больше, чем суммарно они имели в детстве игрушек. Но Ариса не торопилась. Она ж, блин, попала на чужую территорию! Можно было бы даже сказать, что на вражескую, но вопрос вражды между мальчиками и девочками сам собой сошел на нет вчера после уроков.
В любом случае, территория была неизведанная, а ситуация не настолько странная, как вчера у нее в комнате. Стоило пользоваться положением.

- Ну... Трудно сказать, - теперь Ариса вплотную разглядывала пластиковую фигурку какой-то рыжей девицы в обтягивающем красном костюме. Девица кого-то ей напоминала, но Ариса в упор не могла понять кого. Азусу? Все-таки, самая рыжая девочка в классе! Хотя и не единственная. Да не, на Азусу как-то не очень похоже... Азуса совсем не так умильно скалится, когда злится на кого-нибудь - например, на Гэна.

- Пока я жила в Америке, времени на игры у меня было даже меньше, чем теперь. Так что я даже и не знаю... - виновато улыбнулась Ариса. Впрочем, это явно ее не очень расстраивало, и, усевшись рядом с разложенным по полу богатством, она выхватила у брата одну из его коробок, - Дай-ка!
Ариса была достаточно упорна и полна решимости, чтобы перерыть всю немаленькую коллекцию брата самостоятельно. Но где-то на третьем десятке ей стало дурно от обилия героев, которые отправляются за поисками волшебных мечей, в космические экспедиции, в страну снов, ходят на свидания со школьницами, студентками, девочками-волшебницами, сестрами (тут Ариса бросила в сторону Ясуши непримиримый взгляд, а потом совершенно по-дурацки захихикала, что аж самой совестно стало).

- Уфф... У меня сейчас голова лопнет... - запрокинула голову Ариса, выпучив глаза, - Как ты во всем этом разбираешься?!
Надо было отдать брату должное - он, хоть и жил совершенно бесполезную жизнь комнатного задрота и уличного драчуна, памятью обладал отменной. И умением систематизировать все свои бесполезные воспоминания тоже. И, что самое удивительное, еще и умел не быть придурком, козлом, слизнем, червяком, и как его еще там Ариса обзывала все это время.
Ну, в конце концов, даже если в чем-то он и оставался неизлечимым кретином, Ариса его таким кретином и л...

Ой!

Конец фразы пропал где-то в пучинах бессознательного, Вальгалле для смущающих вещей. Ариса, кажется, немножко покраснела, резко выпрямилась и еще раз взглянула на кипу дисков перед собой. И на полный ящик комиксов "не для девочек".

- И ты так все это время и жил? - вопрос вырвался сам собой. Не было в нем никакого осуждения, неодобрения, жалости, и прочих уничижительных вещей, которые можно было бы ожидать от Кобаяши Арисы, задающей такой вопрос такому человеку. Момент осознания был внезапным - Ариса просто увидела беспристрастным и чистым взглядом весь этот праздник эскапизма, заботливо накапливаемый и сортируемый. Что вообще у Ясуши было, кроме кучи игр, комиксов, глядящих со всех сторон томных нарисованных девиц, пары придурков-дружков, да драчек с ребятами из соседней школы?

Играть в объятиях брата - это что-то из давно забытого детства. Ариса даже не помнит, что именно, когда и как - но, вполне возможно, такое уже было. Или не было, а было что-то другое, лишь отдаленно похожее. В любом случае, подобные параллели придают ей бодрости и задора.
- Ха, спрашиваешь! - Ариса отстраняет свои руки от рук брата. Тем не менее, из объятий его никуда не девается, - Это же просто игры! К чему тут не быть готовой?

Да, кажется, проблема их не сразу слажившихся взаимоотношений была глубже простой затаенной с годами горечи от разлуки - Америка, будь она неладна, научила Арису не только тому, как играть на гитаре и угрожать судами. Время - ограниченный ресурс, и его нельзя тратить на всякую ерунду, вроде игр. Игры - это для детей и для неполноценных! Сложные игры - для совсем неполноценных, простые игры - для детей.
Похождения усатого  мексиканского сантехника в мире грибов и труб - игра, о которой Ариса не могла не слышать. Есть ли хоть один житель цивилизации, который о ней не слышал?!
Оценивающим взглядом очень занятого и делового (но не сегодня) человека Ариса прикидывает, что перед ней, более чем наверняка, детская игра. То есть, простая. Да и Ясуши говорит, что это ОСНОВА, а значит, сложно быть не должно.

Да за кого ты ее держишь, Ясуши?! Думаешь, если Ариса была занята более полезными вещами, чем игра в игры на приставке, она не справится с детской игрой?

Все и впрямь пошло хорошо. Ариса быстро освоилась и втянулась. Она была достаточно сообразительна для того, чтобы разобраться в некоторых менее очевидных тонкостях геймплея, чем то, что озвучил Ясуши; она так же обладала достаточно хорошей реакцией, чтобы элегантно и с достоинством преодолеть несколько потенциально опасных участков. Смотри, Ясуши! Твоя сестра (а теперь еще и де-де-девушка...!) разносит в пух и прах врагов на твоей территории! И даже если враги - мультяшные черепашки, бессмысленно гуляющие туда-сюда, с каждым пройденным сегментом, с каждым подросшим усачем, Ариса чувствовала свое превосходство над миром задротов!
Я шведоамериканояпонская хафу, чуть ли не впервые севшая за игры! Как же я хороша! Как мощны мои игровые навыки!

Редкие сложности и потери жизней мало волновали Арису - это действительно происходило не так уж и часто, а потом она быстро восстанавливала свое самомнение, с невозмутимым видом пробегая проблемные места так, будто это плевое дело и нет в этом ни капли никакой сложности. И даже то, что постепенно игра становилась сложнее, мало пугало Арису - довольно быстро должен был наступить момент, когда детская игра перестанет становиться сложнее? Верно ведь? Это же просто детская игра? Верно ведь? Верно?..

Она бы и дальше думала, что, наверное, в ней все это время спал геймерский гений, пока не случилось ОНО. Единственное место, где Ариса не смогла так же невозмутимо загладить неприятное послевкусие ошибки с первого раза.
Да и со второго тоже.
Теперь ей надо бежать весь уровень с самого начала?
- Нет, я сама, - шипит Ариса на Ясуши, порывающегося помочь ей с проблемным местом.
Третий провал.
Четвертый провал.
Пятый провал.
Каждое последующее "я сама" озвучивается все более замогильным голосом.
Еще раз. И еще раз. Что за срань? Это же детская игра?! У нее все получалось!
Ариса бежит с начала уровня еще раз. На затылке ее, кажется, шевелятся наэлектризованные от злобы волосы, а глаза испускают искры. В этот-то раз она точно справится! Справится же? СПРАВИТСЯ ЖЕ?..

Выпученными глазами Ариса смотрит на то, как коротышка-сантехник в очередной раз сталкивается с конечностью всего сущего, и Ариса понимает две вещи: она не готова бежать с начала уровня еще раз, это раз.
А  вещь два - она ужасно зла. Настолько зла, что готова запустить джойстик прямо в телевизор. Или закричать так, что все окрестные дома затрясутся. Или... У нее есть вариант получше?
Да, у нее есть вариант получше! Отлично снимает злость и стресс!

И вот, злая, раскрасневшаяся и пыхтящая, она оборачивается в сторону Ясуши. Он, поди, думает, что она сейчас его треснет, решив, что ужасная, унижающая ее гениальность игра - такая вот издевка? Как бы не так!
Ариса хватает брата за плечи и тянет к себе. А потом они снова играют в игру, где не получается ошибаться и проигрывать - игра называется "съешь мое лицо". И Ариса, блин, отлично проводит за этой игрой время! И смысла в этом гораздо больше, чем в том, чтобы прыгать каким-то стремным усачем за грибами. И Ариса берет от этой игры все, прежде чем отстраниться. На лице ее больше нет ни следа злости, да и вообще, кажется, еще немножко, и она засветится, как лампочка!

- Уфф, так-то лучше! - резюмирует она. И... возвращается к джойстику, готовая наконец-то совладать с ехидным мексиканцем, доведя его до конца злополучного уровня. Пара попыток - и ей все-таки удается проскочить опасное место!
- Йей! А?.. - знала бы Ариса, как подлы эти игры, не радовалась бы так рано, а проявила бы осторожность. Подлянка ждала, где не ждали - буквально сразу после проблемного места.
И теперь.
Ей снова.
Бежать.
С начала.
Уровня.
И проходить.
Это все.
Как так-то...

Чтобы теперь не запустить джойстиком в пространство пришлось приложить гораздо больше моральных сил. Ариса осторожно отложила девайс, вздохнула и посмотрела на брата совершенно ошалелым взглядом, в котором читалось желание сбросить ядерную бомбу на пару городов. Не меньше.

Фокусы какие-то. Сидишь, никого не трогаешь, прыгаешь себе за монетками и грибами, а потом - бам! - и как-то уже не до усачей-водопроводчиков. И на его безвременные и многочисленные кончины уже наплевать. Как будто они оба только и ждали повода забить на надоедливые приставочные игры (не, в самом-то деле, так оно и было, но разве станет Ариса даже мысленно это признавать?), и перейти к тому, что поможет сгладить впечатления от вчерашних опрометчивых действий. Ну и, разумеется, просто наработать массу нового интересного опыта.

На этот раз, кажется, все будет несравнимо лучше, чем тогда, в школе. То самое "по-нормальному", от которого со вчера осталась только слабая вера в то, что все могло бы быть гораздо проще, не ударь Ясуши мальчишечья дурь в голову. В этом сослагательном наклонении рождался еще и интерес - нераскрытую сторону полового вопроса (которая не про попытки навредить друг другу всеми доступными в таком уязвимом положении способами) теперь не опробовать было бы просто кощунственно. Кощунственно и обидно.
Подумать только, они даже за ручки держатся. Смеху-то!

- Ну ты и придурок, - Ариса коротко скользнула языком по раскрасневшимся губам и нахально улыбнулась прямо в глаза Ясуши, - Совсем ни о чем, кроме сисек думать не можешь?

Ироничные слова для той, кто уже запускает свободную руку под футболку брата. Ну, он же полный придурок, которого не остановит и асфальтоукладчик - значит, и отвязаться от него теперь нет никакой возможности. А значит, если он уверен в своем желании в очередной раз продемонстрировать себя со своей извращенской стороны, то и футболка ему не понадобится!
Очень простая логика, как видите!

- Откуда вы такие извращуги только лезете, а? - ей пришлось прервать сисечный вояж Ясуши, чтобы любезно поддержать его начинания избавлением от лишних элементов одежды (в процессе она к своему ужасу обнаружила, что не только с хирургической точностью избегает пальцами оставленного Гэном синяка, но и вообще помнит его расположение на ощупь; озвучивать это откровение, разумеется, она тоже не стала). Но на это он и был тем, кто он есть, чтобы сразу же вернуться к тому, на чем остановился несколькими секундами ранее.

Что же, не задалось с тем, чтобы произвести неизгладимое впечатление своим внезапно открывшимся геймерским гением, так и черт с ним. Игры - забава для детей! А пятнадцать лет - это уже не ребенок ни в коем случае, ага! Пятнадцать - возраст серьезный, и к развлечениям в пятнадцать тоже надо подходить серьезно. О чем она вспомнит в какие-нибудь тридцать, сидя в своем доме на берегу моря с кучей кошек и рептилий - как по черепашкам прыгала и монетки собирала?
Для Ясуши это было справедливо более чем просто вдвое - это то, что не могут дать никакие дурацкие игрушки и никакие комиксы про похотливых сестренок.

- И вообще, завязывай уже с этими "сестренками", когда пристаешь ко мне, - сощурилась Ариса, - Это стремно.  Из-за тебя чувствую себя частью какого-то инцестного порно-заговора.

Рука скользнула по плечу брата, по его шее, остановилась на затылке. Ариса слегка сжала пальцы и резко приблизила лицо Ясуши к своему.

- Ты этого в своих играх и комиксах понабрался, да? - когда собеседник находится на таком расстоянии, громко говорить ни к чему, и потому Ариса понижает голос почти до шепота. Какое-то время она глядит на Ясуши так, будто и впрямь готова поверить, что все происходящее происходит только потому что он наигрался во всякие там "imouto seduction simulator", но какой в этом смысл, если оба знают, что это не так?
Остается только в очередной раз сократить дистанцию для поцелуя и не тратить время на херню. Хотя, что уж теперь.
Ариса и в самом деле любит его... дразнить.

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-14 14:30:07)

Резко и судорожно Ариса выдыхает в тыльную сторону ладони. По щекам разливается румянец - не то от того, как бесстыдно Ясуши приплетает их совместные детские воспоминания к тому, что делает, не то от того, как бесстыдно он делает то, что делает, не то от того, как всем этим он ее совершенно бессовестно и неприкрыто злит.
Но это ничего, это то, что они еще вчера выяснили - позлиться друг на друга они всегда рады, лишь бы не пытались убить. Но Ясуши совершенно точно не пытается ее убить, а значит, и у Арисы нет повода делать что-то такое. Даже двинуть ногой по совершенно обнаглевшей макушке, когда та находится в зоне доступности - уже слишком (впрочем, обнаглевшее в Ясуши решительно все - от этой самой макушки до приспособлений для вертикального стояния, потому что ничто у него не как у людей, ага).

- И все-таки, - Ариса ловит брата за лицо руками, когда тот снова склоняется над ней, и не отказывает себе в удовольствии еще немного побыть нахальной. Просто так взять и стать милой и покорной, когда он ее так раззадорил было бы ужасно скучно, - Не у меня, а у тебя есть целая специальная полка для всякой похабщины! Я просто жертва обстоятельств, которая волей судьбы оказалась в одном доме с тобой, и быстро учится плохому!

От такого самой смешно, и Ариса снова не отказывает себе в удовольствии. И смеется. А потом они в очередной раз целуются, потому что целоваться - это тоже увлекательно.

Когда Ясуши отстраняется, Ариса привстает и наблюдает за тем, как брат жестом фокусника обнаруживает в своем кармане пачку презервативов. Бровь ее конечно дергается от мысли о том, что он, гаденыш такой, с самого начала все планировал, но недолго - здравый смысл берет свое. Ариса, конечно, жутко соврет и чудовищно слукавит против истины, если скажет, что ее это удивило. Или что она сама не рассчитывала на что-то такое. Или что она не считает своевременную заботу о контрацепции сугубо положительной чертой своего избранника-тире-брата.

Некоторое время Ариса посвящает более подробному визуальному ознакомлению с тем, что в полутьме подсобки было не разглядеть.

- А в Америке говорят, - пространно замечает Ариса, - Что у азиатов обычно так себе размерчик...

Ладненько. Будем считать, что Арисе повезло уединиться для приятного совместного досуга со статистическим исключением. Рывком Ариса поднимается с дивана и очаровательно скалится Ясуши в ответ. Думаешь, пару раз лизнул клиторца, и все, король жизни, владыка кисок и самец-доминатор?
Это мы еще посмотрим!

Со всем возможным в такой ситуации видимым достоинством Ариса пристраивается и неторопливо усаживается братишке на колени. В какой-то момент она даже ожидает короткую и резкую вспышку боли, как то было вчера, но ничего подобного, разумеется, не происходит. Все, что могло болеть, в той каморке и осталось - как в буквальном, так и не в очень буквальном смысле. Сердце моментально переходит на задорный праздничный темп, как бы намекая своей активностью, что если сидеть вот так вот и дальше, то ничего веселого не произойдет.
Но что такого может знать сердце, чего не знает его собственная хозяйка?

Вот и Ариса в курсе. Так что и бедра ее незамедлительно приходят в движение. Ариса увлеченно закусывает губу - не молчания ради, а лучшей концентрации на собственных движениях. Сейчас, разумеется, все совсем по-другому, и ощущения совсем другие, и пальцы на плечах Ясуши сжимаются до побелевших костяшек. Но вчера она обещала ему, что он пожалеет, что вообще с ней связался, и от слов своих отступаться Ариса не намерена - только добьется своего она другим путем. Павший в глубины личного ада тогда, сегодня Ясуши предстоит увлекательное путешествие в гораздо более приятные пространства. Сможет ли его тупорылая голова выдержать такие перепады ощущений? Сможет ли он после такого смотреть на других девушек, будь они реальные или нарисованные?

Узнаем в следующем посте!

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-15 01:44:07)

Она, вне всякого сомнения, могла бы так еще долго. Теряясь, а потом снова находясь в очередном укусе Ясуши, утопая и выныривая, когда он нарушает хорошо отлаженный ритм их движения. Чем дальше они заходят, чем глубже утопают, чем резче выныривают, тем незначительнее становятся любые условности. Может быть, они действительно когда-то злились друг на друга. Может быть, они всрали друг другу несколько месяцев жизни, и чуть не превратили свой первый раз в трагедию. Может быть, даже следы этой не случившейся трагедии даже болели до сих пор, напоминая о том, что в нее невольно оказался втянут третий, с кем еще только предстоит иметь дело. Может быть, она действительно все еще была его сестрой, как и все эти годы, впрочем.
Может быть. Но кто бы мог сейчас сказать это точно? Мог бы кто-то сейчас выразить это словами действительно важными? Арису не занимало ничего, кроме возникшего где-то в промежутке между их телами нарастающего чувства единства и безграничности. Какой-нибудь умный человек облек бы это в скупое "хочу быть с ним", а то и в еще более скупое и скучное "хочу". И были бы оба этих умных человека полнейшими придурками.
Потому что это совершенно точно было большим, чем простое желание или влечение.
Самым краешком сознания Ариса улавливает, что даже дыхание их будто стало единым, и, к ужасу загнанных в угол недобитков цун-армии, ей это даже нравится. Сегодня они снова неотрывно смотрят друг другу в глаза, позволяя видеть такое, от чего в любой другой момент оба сгорели бы со стыда. И даже оставшемуся после самовозгорания пеплу было бы стыдно за эти взаимные откровения.

Да, Ариса могла бы продолжать так еще долго, окончательно растерять счет времени, и где-то на полпути окончательно исчезнуть, потерять форму и раствориться, став одной из частей общемирового океана душ, и это даже кажется не самой плохой перспективой. Но Ясуши, видимо, считает такой исход преждевременным. Они падают на диван, и только в эту сравнительно долгую и сравнительно спокойную паузу Ариса понимает, насколько распалилась в процессе. Жарко настолько, что горячо - она и не знала, что человеческое тело вообще способно выдавать подобные температуры не по случаю солнечного удара или какой иной болезни. А сердце колотится так сильно, что кружится голова - и тут на помощь приходит очередной поцелуй. Настолько бесстыдный, что в иной момент его одного хватило бы на то, чтобы заставить Арису краснеть и всем своим видом изображать недовольство, пытаясь скрыть внезапный чувственный всплеск - но сейчас они настолько дальше этих милых бытовых условностей, что подобное успокаивает и даже приводит мысли в чуть больший порядок.

Ну вот. Кажется, она окончательно растеряла остатки своего горделивого вида. И даже поддевать Ясуши какими-нибудь дурацкими колкостями сейчас не хочется. Но, конечно, от чего бы отказываться Ариса не стала даже сейчас - так это от того, чтобы называть его придурком. Или идиотом. Или кретином. Или всем тем спектром невинных оскорблений, в которые она - ну разумеется! - с самого начала вкладывала нечто большее, чем просто попытку указать брату на очевидное.
В общем, после каждого "придурка" следовало "но...", а после каждого "но..." следовали непригодные к словесному выражению слова любви, пронесенные через десятилетие разлуки и повзрослевшие вместе со своей хозяйкой.

И даже от слова на букву "л" сейчас не так уж и стремно. Если честнее, то не стремно совсем. Если совсем честно, то даже как будто бы и приятно. А если уж совсем честно и без этих попыток увернуться от истины, которая все равно неизбежно настигнет и даст подзатыльник, то это было настолько приятно, что расставляло по местам и залечивало все возникшие в мозаике мироощущения за десять лет пустоты.

Так значит, сейчас самое время для слов любви? Возможно. Но время ли сейчас для слов?
В общем-то, слова переоценены, и все самое важное можно сказать и без них. Так что Ариса загадочно (и, может быть, самую малость жутковато ото всего обилия нахлынувших переживаний) улыбается, когда убирает с дурацкого лица Ясуши его дурацкую длинную челку. Интересно, зачем он вообще ее отрастил? Пытался казаться загадочнее, когда косил под ведьмака со своими слегка придурковатыми дружками (тут Ариса делает совершенно справедливое предположение о том, что с кем-то типа Рёмо подружиться, не принимая участия в его восьмиклассничьих играх, невозможно)?

Ну, магом Ясуши теперь точно не станет.

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-15 15:44:30)

Произошедшее явно вписывалось не во все возрастные рейтинги. Вот только слишком поздно было бы говорить что-то вроде "уберите от экранов маленьких девочек, беременных, слабонервных и сердечников".

Ариса сидела напротив Ясуши, обняв колени, и пыталась унять разбушевавшееся сердце.
Произошедшее не укладывалось ни в какие представления о том, что может испытать человек, хотя, конечно, несколько минут (?) назад все было по-другому. Тогда и там все было так естественно и прекрасно (естественно потому что прекрасно, и прекрасно потому что естественно), а сейчас, спустя несколько невообразимо долгих минут, у нее даже не нашлось бы нужных слов, чтобы объяснить, что с ней произошло и что она почувствовала.
Тем не менее, это не пугало. Не смущало, не расстраивало, не вводило в смятение. Это было очень странно, очень ярко, и очень умиротворяюще.
Отчаянно колотящееся сердце прежде никогда не гоняло кровь по такому счастливому телу.

Они молчали так, как будто бы окончательно утратили способность использовать языки для чего-то, кроме поцелуев. Странно - чувствовать, как миру монолитно все равно на все то невероятное, что довелось пережить. Те же занавески, тот же телевизор, те же солнечные лучи, пробивающиеся в окна, тот же диван и джойстики на маленьком столике рядом с ним те же. Это было почти разочаровывающе - как будто Ариса всерьез ожидала обнаружить себя в каком-нибудь волшебном королевстве. Но волшебного королевства ожидаемо не появилось и, наверное, оно и к лучшему.
У Арисы было еще много дел в этой реальности.

По мере того, как Ариса заново привыкала к скромному очарованию повседневности, в голову лезли и иные чувства. Вот, например такое: она сидит голая напротив Ясуши, он сидит голый напротив нее, и... Думаете, тут будет очередное "кьяя!" и приступ самых чистых и нелепых за всю историю блондинок-цундере цун-ситуаций? Или все-таки справедливо полагаете, что Ариса чуть умнее таких дурацких клише, и не будет портить ситуацию подобными капризами?
Если ваш голос был отдан за второе, то вы были правы, но не совсем.

Ариса не просто не стала портить ситуацию. Ариса пошла на сближение.

- Ну, - Ариса оказалась вплотную к брату с проворством ниндзя. Голос ее звучал тихо и хрипло, словно она не до конца еще вспомнила, как говорить словами - впрочем, примерно так оно и было, - ...может, уже обнимешь меня?
От объятий по телу еще раз пробежала дрожь. То ли дело было в том, что она порядочно взмокла в процессе, то ли... в чем-то другом. Пока послевкусие эйфории еще не стихло, отзываясь в кончиках пальцев умиротворяюще-сладкой дрожью, Ариса даже была готова признать, что дело скорее всего в чем-то другом.
Даже так - но Ариса все равно оставалось Арисой. Когда она оденется, приведет себя в порядок и перестанет подрагивать от того, насколько тепло коже, которая соприкасается с Ясуши, быть такой в открытую нежной она просто не сможет.
Это точно будет лучше, чем было позавчера.
Точно лучше, чем вчера.
И даже лучше, чем сегодня утром.
Но все равно немножко грустно прощаться с этим чувством абсолютно безопасной уязвимости.

- Эй, Ясуши, - Ариса решает не терять драгоценные последние минуты впустую, - Знаешь... А я, кажется, в тебя окончательно влюбилась... Вот, блин, нашла в кого...

Ариса смеется - и тому, каким глупым решением было бы испытывать подобные чувства к кому-то, вроде ее бестолкового брата, и тому, насколько нелепо теперь было бы такое говорить, и тому, что даже тогда, когда она точно с этим справится, ей не хватает решимости хоть раз в жизни сделать что-то по-человечески.
Ну же, Ариса! Ты знаешь, как надо сделать правильно, верно? Давай, у тебя получится!

И Ариса сжимает свои объятия чуть крепче, чтобы можно было хотя бы спрятать лицо.

- Наверное... Нет, точно... - серьезно, Ариса, ты можешь обойтись вот без этого? Мы все уже знаем, что ты приняла решение, Ариса. И все знаем, что оно верно, и что так всем будет лучше, и проще. Твоя история, Ариса, конечно, не может обойтись без твоей привычки говорить иносказательно, но... В самом деле? Сейчас? Я понимаю, что тебе всего пятнадцать, и ты немножко дурочка, но возьми себя в руки!

И Ариса таки берет себя в руки под влиянием незримой поддержки откуда-то оттуда. Набирает в грудь побольше воздуха и решает более не медлить ни секунды.

- Совершенно точно... Я тебя люблю, - и, не в силах выдерживать более такой своей искренности, она, конечно же, спешит все немножко испортить. Ну, чтобы не забывал, с кем связался, - ...козел.

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-17 19:24:47)

Что испытывают девушки, получая первое в своей жизни признание?

Арисе хотелось спрятать нещадно краснеющее лицо в ладони, но она не могла отвести от брата взгляд. Ясуши стал другим. Может, он и был другим все это время? Ариса смотрела в его лицо, вглядывалась в его взгляд и не могла понять, как так человек, который казался только способным на то, чтобы ее бесить, мог в один миг так перемениться?
Этот Ясуши смотрел на нее глазами образцово-показательного парня девочки-подростка, любящего старшего брата, обыкновенного японского школьника с предпоследней парты у окна, самого придурочного из придурков, главного задрота города, человека, которого бы она пустила и в ванную, и в свою комнату, и... И... У Арисы истощилась фантазия, и сформулировать то, что она внезапно разглядела в любящем взгляде кузена, было просто невозможно.

Как странно думать о таких вещах после того, как уже дважды они... Ну, делали какие-то совсем не невинно-подростковые штуки. От мыслей об этом к лицу Арисы прилила еще порция крови, и вот теперь уже желание спрятать лицо казалось нестерпимым, но еще нестерпимее было желание не разрывать зрительный контакт. Ясуши сделал что-то с ней, это какое-то особое, странное колдовство, магия, которой он попытался сломить ее волю к сопротивлению! Как опасно!

В общем, Ариса с радостью переключилась на так любезно предложенную братом придурь.

- А ты, гляжу, ничего не забыл! - проворчала Ариса, а потом схватила Ясуши за лицо и как будто бы попыталась впечатать затылком в стену, но получилась так, что просто повалила на спинку дивана их обоюдную конструкцию, потому что объятия-то никто так и не разжимал, - Только и можешь, что про сиськи думать! Постыдился бы, уж теперь-то... - Ариса, ты серьезно? Видимо, она и сама поняла, что сказанула какую-то хрень, и приумолкла, недовольно поджав губы. Возможно, на нее просто (до сих пор) умиротворяюще действовала близость к Ясуши.

Он - полный придурок. Он понятия не имеет, что творит с ее сердцем, с содержимым ее черепной коробки, со всем нутром. И он за это ответит! Но пока что он совершенно не жалел о том, что вообще с ней связался, что ставило Арису в неловкое положение относительно изначально поставленной цели...
А что, если Ясуши так и не пожалеет?!

Ариса не позволила смятению себя обмануть. Белокурая голова осторожно опустилась на плечо Ясуши. Им бы одеться, но... Это потом. А сейчас Арисе тепло во всех возможных смыслах и представлениях этого слова.

- Не пойми меня неправильно, - переходит она на более миролюбивый тон, - Но мы не можем посвятить все выходные перебору всех поверхностей дома для... Кхм, ну... У нас вообще-то полно домашки!
...которую неплохо бы сделать, даже не смотря на то, что сейчас только начался их выходной. Не было сомнений - их объятия могли до понедельника и продлиться, и все бы остались этим довольны. Но реальность не ждала своих пассажиров, и получить нагоняй за не сделанную домашнюю работу - не лучшее начало для их ощущений.

Небывалым волевым усилием Ариса поднимается, выныривая из объятий брата. Было бы слишком жалко сделать это просто так - к такому выводу она приходит, сталкиваясь с Ясуши взглядом, и обнаруживая, что их лица в очередной раз опасно близко.
И так необходимость возвращаться к мыслям о быте компенсируется еще одним из бесчисленной мириады поцелуев, которые они уже совершали и которые им только предстоит совершить.

Арисе потребуется время, чтобы насытиться этим, если такое вообще возможно.

Она поднимается с дивана и поднимает с пола одежду. Что-то надевает на себя, что-то почти не глядя кидает в Ясуши, так что он оказывается нелепо задрапирован, словно модель с какого-нибудь показа высокой моды.

- Одевайся, - командует Ариса. Во взгляде ее пляшет недоброе, - Не знаю, как ты, а я чувствую прилив сил! Мы справимся с домашкой в два счета, если сделаем ее вместе!
В глазах ее сверкает неприкрытое коварство.

- Это же такие ты игры любишь, в которых можно делать домашку вместе с симпатичной одноклассницей, да? - и сестрой в придачу, но Ариса испытывает по этому поводу смешанные чувства, - Что у тебя там с тестом по английскому? Так уж и быть, помогу~

Ариса приводит волосы в порядок и, притихшая, добавляет как бы между делом.

- А потом... Мы сможем потратить оставшееся время на все что угодно...

Возможно, она даже еще разок покраснела. Но это не точно. Ариса очень просит меня не уточнять, чтобы это осталось на усмотрение читателя. Так  и поступлю!

В какой-то момент Ариса была готова треснуть Ясуши по голове и отказаться от любых перспектив совместного делания домашки - ну, чтоб неповадно было. Потому что у любой придури должны быть здравые границы, и кузен, будь он неладен, почти их переходил в своих дибильных шуточках и нешуточных предложениях занять горизонтальное положение где угодно и на чем угодно, лишь бы можно было опять не думать ни о домашке, ни о синяках на теле, и о том, какой же вчера был сложный день, а только целоваться, и... КХМ!
В общем, на счастье Ясуши, Ариса решила, что злиться на человека, которому пять минут назад она собственноручно призналась в любви, теперь уже окончательно закрепив их состояние как п-а-р-ы, было бы попросту непоследовательно.

А еще он взял ее за руку. Опять.

- Да что ты знаешь... - напряженно сведя брови, Ариса раз за разом запуская пальцы в свои волосы, - Английский алфавит хотя бы позволяет тебе записать слово... Вот что это такое? - обиженно запыхтела она, как будто японская письменность для того и была придумана, чтобы ее садировать, - "Зеленый" или "край"? Чем они вообще различаются, кроме этой загогулины внизу? Ничего не понимаю!

Тем не менее, ведомая силой праведной ярости человека, десять лет использовавшего буквы, а не наскальную живопись (графику?), состоящую из десятка с лишним палочек, Ариса продолжила писать в своей тетради.
Все эти звуки недовольства и сказанное на разные лады "не понимаю!" Ясуши, возможно, мог слышать ранее. Ну, как минимум, через не особо толстую стенку. Кричать на сложные задания и ругать их последними словами - любимая практика Арисы для того, чтобы справляться с ними. Каким-то непостижимым путем, обруганное, оно как будто бы становилось понятнее.

И, таким образом, она стала на шаг ближе к завершению!
По сравнению с тем багажом знаний, которые Ариса привезла в Кёю два месяца назад, ее письменный японский заметно улучшился еще к началу учебного года. Но все равно, кандзи давались ей заметно сложнее, чем тем ребятам, которые видели их на десять лет дольше.
Ну, не удивительно. Зато она все еще была хороша в английском.

Ариса коротким оценивающим взглядом смотрит на домашку брата. Ну, оно и видно, что 35 баллов за тест. Ничего, хотя бы на 50 даже его, такого болвана, вытащить можно!
- Сюда прошедшее время, - тычет пальцем Ариса, - Сюда -ing забыл. А сюда, - она переводит взгляд на задания брата, потом на него самого, потом щурится, - Что еще за "Арисочка лучшая девочка"? Этого не было в твоем учебнике, болван!

Брат получил профилактическое по макушке тетрадью, Ариса вернулась к своим несчастным кандзи, но внимательные братики могли вблизи приметить, что ее щеки снова немного порозовели. Как неудобно, стремясь к впечатлению самой сильной и самой независимой, так легко краснеть по любому поводу и даже иногда без поводов!
Или, наоборот, очень удобно для той, кто не всегда может подобрать нужные слова? А, Арисочка?

Ариса случайно вдавливает стержень ручки в бумагу так сильно, что та чуть не рвется.

Или это от того, что просматривая записи в ее тетради, Ясуши, фривольно распустив руки, обнял ее, да еще и дышит прямо на ухо? Никакой серьезности в этом кретине!
Тем не менее, Ариса не отстраняется и не кричит на него. В самом деле, что за черное колдунство он с ней сделал?

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-23 01:30:13)

- Д-давай сюда... - Ариса пытается сохранять серьезный вид, но все равно невзначай запинается, снова краснеет, а потом румянец вроде как сходит, а потом вроде как она опять краснеет, и остается только бросать на Ясуши до крайности обиженные взгляды. Ему, дураку, совсем невдомек, что все совместные занятия домашкой ею устроены сугубо для того, чтобы все то же самое делать без любых мыслей о предстоящей обязаловке в виде решения дурацких задачек по математике и чтения дурацких текстов на английском. Кого в здравом уме способны заводить все эти истории про Джейн и Питера, которые вместе пошли в кинотеатр на выходных?

То ли Ясуши недостаточно прилежный ученик, то ли он самый настоящий больной ублюдок. Одно из двух выбрать сложно, не находите?

Ариса хмурится, потому что на листе подозрительно мало текста. Ариса выпучивает глаза и чуть ли не открывает рот в ужасе, когда лицо ее заливается краской в какой там уже по счету раз.
...но Ариса сдерживает свой порыв называть Ясуши кретином, идиотом, имбицилом, козлом, еще раз кретином, и еще раз идиотом. Вместо этого она принимает более изящную стратегию.

- Здесь все правильно, - почти шепчет Ариса голосом, полным сдавленной ярости, - Так хочешь тратить время на ерунду? Получай!

И Ариса с непроницаемым лицом берет ручку и принимается строчить что-то на обратной стороне подсунутого ей листа с дурацкими признаниями дурацкого Ясуши! Месть ее будет страшна, потому что у нее есть еще много секретиков, о которых ее брат ничего не знает.

Например, то, что она еще учила шведский когда-то.

В итоге лист с размаху хлопается перед Ясуши, а Ариса торжествующе скалится брату.
- Получите-распишитесь!

Шведский - не английский. Тут даже интуитивно не получится. То есть, перед Ясуши лежал лист, исписанный размашистой тарабарщиной, перевести которую не представлялось возможным - вряд ли даже программы-сканеры для смартфонов справятся с почерком разгневанной Арисы.
Выглядело это примерно вот так:

- Шведский, - с небрежно-торжествующим видом пояснила Ариса, - Такое такому придурку, как ты, не по зубам! А теперь кончай придуриваться, придурок, и возвращайся к делу - глядишь, и чуточку умнее станешь к выпуску из школы. Ахахахах!

Отсмеявшись, Ариса еще разок торжествующе ухмыльнулась, и вернулась к проверке настоящего домашнего задания Ясуши, а не этих дурацко-кретинских подкатов, которые он пытался к ней осуществлять. Внеся некоторые исправления, она вернула домашку брату, а сама перешла к своим разнесчастным кандзи. С трудом, но она продвигалась.

- И вообще, - Ариса даже не заметила момента, когда работа прервалась, а сама она заговорила. Останавливаться было уже поздно, - Только по счастливому стечению обстоятельств я вернулась сюда, а не уехала в Швецию!

Ариса попыталась спешно свернуть беседу, ощущая, как физически реагирует на то, что ляпнула лишнего. Но чего-то и работа не клеилась, и атмосфера в комнате переменилась, и вопросительный взгляд Ясуши ощущался макушкой. Ариса вздохнула, отложив лист. Перевела взгляд на брата, вздохнула еще раз. Немой вопрос в его взгляде требовал вполне словесного ответа.

- Ну, понимаешь ли... - Ариса кисло улыбнулась, запустив пальцы в волосы, - Мои родители, ну... На грани развода уже несколько лет как. Мать, вроде бы, нашла себе кого-то в Америке, и планировала остаться с ним и перебраться на родину, но... Тут подвернулись эти дела в Японии, и она оставила даже того человека.

Ариса несколько раз нервно щелкнула ручкой.

- Честно говоря, я даже не уверена, что мама с папой когда-нибудь любили друг друга. Это, конечно, не мое дело, - Ариса нахмурилась, - Но как-то это... стремно. Ну, то есть, они друг с другом всегда работали, и у них вроде бы отлично получалось, но... им этого было достаточно, чтобы заделать двоих детей?

Напоследок Ариса издала нервный смешок, который, вероятнее всего, означал, что потребность с кем-то об этом всем поговорить была достаточно старой.

Отредактировано Кобаяши Ариса (2019-11-24 00:48:23)

Ариса хлопает глазами, и не может поверить собственным ушам.

На приветственном ужине его родителей... В тот вечер казалось, что все нормально. Что встретились две семьи, которые давно друг с другом не виделись. И разговор хороший, в меру веселый, в меру приветливый, в меру умиротворенный. Всего в меру. Все нормально. Да, у нас все хорошо, а у вас все хорошо? И у нас все хорошо, это хорошо! Ой, как хорошо!
Ариса вдумывается в воспоминания о том вечере сейчас, и понимает, что такой разговор мог выглядеть естественно, только если обе стороны были достаточно озабочены своими собственными делами и содержимым своих собственных черепных коробок, чтобы старательно огибать любую глубину общения.

Похоже, что они оба чувствовали это, даже в свою бытность сопляками ниже обеденного стола ростом. Чувствовали, и пытались заткнуть эту дыру родительского отчуждения... хоть как-нибудь.
От таких мыслей сердце будто делает странный кувырок в груди. Арисе еще многое предстоит обдумать и осознать в своих отношениях с Ясуши. Например, можно подумать о том, почему ей всегда был так безразличен тот старшеклассник, по которому сохли все подружки. Или о том, что корейские бойзбэнды были удобным прикрытием для всякого прочего безразличия по отношению к парням...

Потому что, если уж начистоту...
(и осознание этого вообще-то очень страшное)
...но Ясуши всегда был с ней.

Чем старше Ариса становилась, тем реже воображаемый братик становился незримым наблюдателем ее жизни.
Надо взрослеть, говорили старшие. И Ариса с недюжинным упорством копала могилку для воспоминаний о любимом брате. Копала с огоньком, с азартом, и всегда было недостаточно хорошо, недостаточно глубоко. Но только лишь потому что положить на дно того мишку с Танабаты и засыпать его землей никогда не хватало решимости.
Как будто она терпеливо выжидает свой...

...шанс вернуться?

Ариса нервно посмеивается и, кажется, рискует расплакаться, если не возьмет себя в руки. Но она все же берет себя в руки, и отвлекается на разговор о ней.

- Хаа? Ты что, не знаешь? - Ариса удивленно распахивает глаза. А потом хмурится, - Ну да, откуда тебе знать-то...

Ариса отталкивается ногой от пола, делает круг на своем вращающемся стуле (уии!), а потом хлопает в ладоши, окончательно прогоняя свое сентиментальное наваждение.

- Сестра. Младше меня на три года, - на лице Арисы возникает легкая ухмылка, - Но мы с ней не очень ладим. Как бы сказать... Она... Хмм, все-таки, росла совсем иначе. Всю жизнь провела в Америке. У нас, как бы, - Ариса явно пытается подобрать слова помягче, но исчерпывающе описывающие проблему контакта с неизвестной младшенькой, - ...разные взгляды на жизнь.

Если подумать, то это жуть какая-то - они с Ясуши прожили в одном доме два с небольшим месяцем, но он даже не знает, что у нее двенадцать лет как, блин, есть младшая сестра! От этого веет чем-то нечеловеческим - и от того, как она умудрилась капитально посраться с человеком, которого так отчаянно не желала забывать, и от того, что никому даже в голову не пришло сказать "Ясуши, а у тебя вторая младшая сестренка родилась!"
... да уж. И ради ожиданий вот этих вот людей она так отчаянно зашивалась все эти годы?

Обида на родителей незримо принимает какие-то новые формы. Или просто становится более ясной, более ощутимой?
Ариса не была сильна в таких материях.

- Мы ладили с ней до поры, но лет с шести она стала просто невыносимой, - у Арисы дергается бровь, и лицо замирает в сложночитаемом выражении, из которого по крайней мере становится ясно происхождение привычки отвешивать подзатыльники по поводу и без, - В общем, с тех пор мы почти и не общаемся. Ей, знаешь, нравится вся такая жизнь... Ну... Как у мамы с папой. Когда можно просто тратить деньги и говорить, что это "развлечение" или "отдых"... Да и вообще, - очередной вздох, на этот раз как будто бы даже это вздох облегчения, - Она с самого детства такая... Ну...

Ариса обводит взглядом комнату Ясуши, как будто в поисках того, что даст ей нужные слова для описания сложностей общения с младшей сестрой.

- В общем, ты бы назвал ее "буйной", но это было бы в плохом смысле, - во взгляде Арисы прорезается внезапное лукавство, и она как будто бы улыбается брату краешком губ.

Ну вот, теперь совсем не хочется возвращаться к домашке. Зато порядок мыслей в голове приятно постройнел, и на душе стало легче. Что же, она рада была с кем-нибудь обо всем этом поговорить.
Как Ясуши справедливо заметил, попробуй кому предъявить о том, что твои мама с папой живут как заводные куклы, но ты при этом сыта, одета, обута и получаешь хорошее образование.

- Уфф, - Ариса зажмурилась, потягиваясь, - Теперь ничего делать не хочется. Но, вроде бы... - Ариса бросает взгляд на проделанную ими работу и улыбается, - Вроде бы, мы и так сделали прилично. Возьмем перерыв?

Ариса с удивительной легкостью принимает эту смену атмосферы, и непринужденно меняет свое настроение с раздраженно-сосредоточенного на совсем иное. Ей два раза объяснять не надо, даже одного не надо - она умная, она понимает, к чему Ясуши начинает клонить еще до того, как он, собственно, начинает клонить.
Совершенно буквально опрокидывая ее на кровать.

Это очень важно - умение не переусердствовать, не скатиться в трудоголизм, и вовремя делать в работе перерыв для повышения всей последующей продуктивности и поднятия боевого духа. И, похоже, здесь безалаберность и безответственность Ясуши придется ей, только сошедшей с кривой дорожки перфекционизма, на руку.
Поощрять эти его сомнительные качества, конечно же, она не будет. По крайней мере, сверх меры. По крайней мере, тогда, когда ей вообще будет до этого дело.

То есть, совершенно точно не сейчас.

- Только если это заставило бы их лопнуть со стыда, провалиться под землю, а потом отречься от своей старшей дочери! - Ариса, конечно, немножко преувеличивает, но воспоминания о произошедшем на диване внизу еще свежи, так что любые перспективы провести все оставшиеся выходные в таком же непринужденном ритме воспринимаются на ура. А еще, да, она обижена на родителей. И все эти годы была на них обижена, что поделать, - Но для такого тебе придется постараться! Ты же знаешь, - хищное вожделение с лица Арисы сменяется выражением легкой неприязни, - Ну, что в Америке, да и в Швеции на всякие такие штуки смотрят... Ну, сквозь пальцы, короче, на всякие постыдные извращенства там смотрят!

Легкий и нежный оскал снова играет на ее губах.
Как-то быстро у них все - спонтанная недодрачка в закрытой пыльной комнате сменяется таким же спонтанным недосексом, а потом бабах, и они уже влюбленная парочка с твердым (как то самое, что уже упирается в Арису) обоюдным желанием протестировать на пригодность все горизонтальные поверхности в доме.
Это странно, но они оба ждали этого добрые две трети жизни. Так что наслаждайтесь заслуженной наградой, ребятки. Вы были молодцы, и умудрились даже не сломать друг другу жизнь своим юношеским идиотизмом.

- Таким образом, - это будничная улыбка Арисы, лишенная всякого заговорческого подтекста, ага-ага, вы же верите! - Нам предстоит либо проявить изрядную фантазию... Либо брать количеством...

Ариса сваливается с Ясуши набок и разворачивает его вслед за собой, и не может отделаться от ощущения того, что все это очень и очень странно.
Об этом не писали в книжках, не говорили на уроках полового воспитания, и даже от подружек, успевших распрощаться с девственностью до шестнадцати-семнадцати Ариса о таком никогда не слышала. Как будто во всем мире ни у кого больше не было обоюдного (и сомневаться в этом теперь было бы простым самообманом) влечения такой силы.
Может быть, это и впрямь потому что они приходятся друг другу родственниками?

В голове сами собой всплывают смутные подробности давно и невзначай услышанных одного из множества бесполезных фактов - дескать, близкие родственники после долгой разлуки и раздельного взросления испытывают друг к другу глубокое и сильное влечение.
Но Арису в принципе мало заботили бесполезные факты.

- Либо совмещать и то, и то! - лучезарно улыбается Ариса, и расстояние от ее лица до лица Ясуши уже ощутимо меньше даже какого-нибудь захудаленького сантиметра.
Может быть, когда-нибудь Ариса даже пожалеет о таких смелых словах, потому что неисповедимы пути эро-фантазий Хары Ясуши.

Но прямо сейчас боевой настрой Арисы одновременно охватывает и значение "дьявольски серьезна" и "абсолютно безрассудна". Единственным способом продемонстрировать это состояние является инициированный ей же самой поцелуй и шаловливая ручонка, передислоцировавшаяся куда-то в область мужского паха.

Ай да Ариса, вы только посмотрите, чего творит-то!